Отечественное авто вырулило на улицу Ленина и покатило по правому ряду. Водитель старательно объезжал припаркованные автомобили.

– Как вас зовут, юный стритрейсер?

– Анатолий Кузьмич, – выдавил водитель и резко отвернул от «Волги», стоящей у книжного магазина «Военторг». Сзади раздался скрип тормозов. Краем глаза Анатолийский увидел, что в левый бок «Москвича» чуть не врезались «Жигули» одиннадцатой модели.

– Кузьмич, я даю карт-бланш на левую полосу. Гоните с ветерком по улице Ленина.

Пенсионер упрямо тащился с черепашьей скоростью, шарахаясь от обгоняющих машин.

На выезде из города, миновав воинский памятник – пушку на постаменте, «Москвич» покатил за трактором «Беларусь». Возле Силикатного завода Кузьмич осмелел и обогнал колесный трактор.

– Исторический заезд: Чита – Онон, – изрек Анатолийский. – Начало великой экспедиции. Цырендаши, впиши этот день в нашу летопись. Через год мы будем сказочно богаты. Кузьмич, выключите кондиционер, что-то холодновато стало.

Старый шофер ухмыльнулся:

– Кондиционер в «Чайке»* будете включать, когда разбогатеете.

– Кузьмич, я возьму вас на работу. Через год вы будете возить меня на персональном серебристом «Линкольне», длинном как крокодил.

За поселком Песчанка дорога пошла в гору. Шофер поддал газу. Застучали клапана, в моторном отсеке что-то задребезжало. У березовой рощи Кузьмич остановился и открыл дверь.

– Что, уже приехали? – спросил Анатолийский.

– Да нет, сбегаю по-маленькому.

– Где ты нашел этого чемпиона автогонок? – спросил Меркурий Цырендаши.

– Однахо, я дёшево его нанял: десять рублей за поездку плюс бензин.

– Действительно дёшево, дешевле не найти.

Анатолийский пересел к Аюрову. Ублаготворенный Кузьмич уселся за руль, покосился на Меркурия, но ничего не сказал.

– Доставай, Цырендаши, сокровенные карты, – сказал директор. – Поведай мне древние тайны.

«Москвич» поднялся в гору и неспешно покатил к живописной речке Никишиха. Аюров развернул самодельную карту.

– Это план Кондуйского дворца, – пояснил бывший учитель. – Он находится в восьмидесяти девяти километрах от города Борзя, в долине реки Кондуй.

– Хоромы золотопромышленника?

– Однахо, дворец монгольского хана.

Анатолийский затаил дыхание:

– И он сохранился?

– К сожалению, времена не пощадили дворцовый комплекс. Остались одни руины.

– В какое время был построен дворец?

– Однахо, памятник археологии малоисследован, точная дата его возведения неизвестна. Историки предполагают, что дворец был построен в тринадцатом веке, а сгорел во время крупного пожара в четырнадцатом веке.

– Может, Чингисхан его велел построить?

– Вероятно, дворец построен по повелению хана Толуя, возглавившего Монгольскую империю после смерти прославленного отца. Хан Толуй временно правил пол миром до курултая*, на котором великим ханом избрали его брата Огодая. Судя по всему, дворец спешно соорудили для временного сохранения тела Чингисхана.

– Стоп, тормози. В летописи «Откровенное сказание монголов» ничего не говорится, как и где похоронили Чингисхана.

– Это так. Мы можем только предположить погребение Потрясателя Вселенной – его могилу и пышность похорон, исходя из исторических сведений. Самым ярким примером являются гробницы хунну, населявших степи к северу от Китая со второго века до нашей эры по второй век нашей эры. По древней традиции, восходящей к хунну, великих вождей хоронили в курганах. В курганы укладывали драгоценные вещи, самое лучшее оружие, богатую одежду, дорогую посуду, чтобы покойник ни в чем не нуждался в потустороннем мире. Чем выдающейся была личность вождя, тем больше укладывалось предметов и тем больше был курган. Вы представляете, какой курган должны возвести Покорителю Вселенной?