Умер 2 марта 1953 г. Место и обстоятельства смерти, место захоронения пока не установлены.
Стихотворения 1906–1914 гг.
«Нет больше сил нести страданья…»
Нет больше сил нести страданья.
Я весь расслаблен. Я устал.
В душе убиты все желанья,
И уничтожен идеал.
Я вышел в жизнь со светлым сердцем.
Безумно мне хотелось жить.
Я знал, что в жизни есть несчастья,
Но все же думал победить.
Я понял, что мой взгляд был ложный.
Жизнь оказалася сильней.
Я перед нею наг, ничтожный!
Мне стыдно! Больно! Жизнь! Добей!
1906
Стихотворения из казанских изданий
1908–1909[1]
Сарре
Я вижу вас впервые, —
И дерзко полюбил
О, очи – ночи грозовые!
Мой меч! Мой щит! Я все разбил!
О, черный бархат длинных кос
И юные ланиты!
Они – в огне и ярче роз!
Пред ними все цветы побиты!
Ваш голос звонко расцветает,
Улыбка знойно опалит
И в сердце говорливо тает…
Иегова! Кто устоит
Пред лаской алых жал и ков?!
О, мир! О, Сарра! Я в плену!
Я весь горю… Нет больше слов…
Скорей, скорей к любовному вину!..
<1908>
«Я взглянул в глаза глубоко…»
Я взглянул в глаза глубоко
темнокудрой, черноокой
и ушел далеко…
Вьюга жадно след мой съела.
Я ушел на север белый,
грустный и несмелый.
Здесь живу я в вихрях снега.
Обнят знойно снежной негой,
не хочу побега.
Тихо-тихо сдавлен белым;
умираю сладко телом. —
Милая велела…
Но в оковном, льдистом крае
умирая, расцветаю
серебристым маем…
Слышу в небе звон игривый…
Вижу лес и переливы
изумрудной нивы.
Солнце пляшет. Солнце пьяно.
Сонмы птиц поют «осанна!»
Травы запах льют медвяный…
Я припал к земле цветистой…
В струйке трельно-серебристой
облик королевы…
Я стал пить и в губки впился
ей, – и вдруг ручей затмился,
зашумели севы…
И в согласности напева
Из воды выходит дева…
Ты ли, панна Катя?!
Мы счастливы. Мы счастливы!..
Задрожали губ извивы…
Колют, жгут объятья…
Мы упали – не взглянули…
Мы упали… В свет ли… в тьму ли
Утопили… Утонули…
<1908>
«Серым днем весны печальной…»
Серым днем весны печальной
лаской хмурой я овеян…
Светлый образ, что взлелеян
солнцем мая,
убегая,
шлет привет прощальный…
И тоскую, одинокий,
в трепетном молчаньи…
Кто же близкий и далекий,
вновь найденный
и влюбленный,
будет на свиданьи?
Отуманен грустью странной,
я не знаю цели…
Грезы тихо отлетели
тяжким летом
по тенетам
мертвым караваном.
<1908>
«Сады полны благоуханий…»
Сады полны благоуханий.
Так сладок вешний чернозем.
Мы в алом трепете желаний
Тела истомные сольем.
Под серебристый шепот мая,
Под ярый рокот горных струй,
В напевный час, изнемогая,
Испьем грозовый поцелуй!
На изумруды трав уроним
Безумно-белый шелк одежд.
Потонем – бешеные кони —
В огне исполненных надежд.
И подойдем к последним граням…
Я вскину к звездам светлый стон!..
А на заре печально ранней
Глубоко канем в мудрый сон…
<1908>
Из книги «Белые пожары»
Звонкая пена поет под кормою…
Грозный пред нами вздымается вал…
В радужной радости правим ладьею,
Славим опасности скал…
Весело, белые, в ветре трепещут,
В синие дали несут паруса…
Чайки поют нам… А издали блещет
Белых огней полоса…
Волны взбегают взбешенною стаей…
– Брат! Полюби дерзновенность преград! —
Белое знамя над нами взлетает…
Мы не вернемся назад!..
<1909>
Первая и последние весны мои
I
Мир опостылел… И остыл
Огонь ночей, истомный пыл…
Весне и ландышам цвести,
А сердце шепчет: «Милая, прости!
Прощай, забудь навек!» И снова
Жаль жутких вечеров в лесу сосновом…
Я помню бледность обнаженных
Ног… в ореоле трав темно-зеленых…
В открытых широко глазах —
Печаль и темная гроза…
Как острый яд, уста пьянят…
И странен черный вскинутый наряд…
Я помню все… Но лишь однажды
Цветут цветы весною каждой…
. . . . . . . .
Весною новой, ночью лунной,
С тобой ли встретим миг безумный?
II
Не правда ли, печальная весна?