Но тут за дело берётся сама Джованна. Будучи девушкой не только красивой, но и необычайно умной, она придумывает, как поддержать своего богатого мужа.

Уподобившись Шахерезаде, она каждый вечер начинает рассказывать ему преинтереснейшие истории галантного и пикантного содержания. Главным героем всех этих историй был некий юноша Джельсомино, а сутью были их с Джованной любовные приключения. Каждая история содержала в себе какой-нибудь пикантный или интимный момент, а также интересную прелюдию или предысторию к нему.

Эти истории так завлекали старика, что он, лёжа целый день в постели, только и ждал вечера, чтобы услышать следующую.

День ото дня истории становились всё откровенней и горячей, да так, что даже видавший виды старый банкир приходил в смущение. Наконец, они стали оказывать на него такое воздействие, что к нему уже было начали возвращаться мужские силы. И он снова начинает делать попытки овладеть своей молодой женой.

И вот долгожданный день, а вернее, ночь его победы настала. Сеньор Джулио наслаждается прекрасным телом своей молодой жены, после чего, осушив напоследок бокал вина, сладко засыпает. Наутро он просыпается здоровым и полным сил, и даже как будто помолодевшим. И радуясь за своего супруга, Джованна решается открыть ему свой секрет.

Девушка на минуту удаляется на балкон, а её почтенный супруг, находясь в прекрасном расположении духа, остаётся её ждать. Скоро она возвращается, но не одна. Вместе с ней красивый молодой юноша, влезший на балкон по зарослям плюща. Это и был тот самый Джельсомино – герой всех её приключений.

«Так это всё правда?!» – с налитыми кровью глазами кричит банкир и вскакивает, чтобы наброситься на них. Но так и застывает, с вытянутыми вперёд скрюченными руками. Через секунду он мёртвым падает на постель.

Так прекрасная Джованна со своим другом Джельсомино становятся счастливыми обладателями половины состояния самого богатого банкира Флоренции.

На этом действие спектакля и завершилось.

Не успели актёры выйти на сцену для финального поклона, а зрительские ряды уже исходились в овациях. Крики «bravo» неслись отовсюду, сливаясь в единый многоголосый хор. В особом восторге, конечно же, пребывали девицы, кои просто визжали от удовольствия. Баронская чета с остальными вельможами также осталась вполне довольна. Даже для многих из них это был первый увиденный настоящий театральный спектакль. Он резко отличался от всех зрелищ, кои им приходилось видеть доселе.

Сразу же после спектакля, как только восторженная публика закончила с аплодисментами, празднество перешло к своей следующей фазе.

Все приглашённые гости вместе со своими свитами, а также все, кто до этого находился в саду, проследовали в банкетный зал.

Праздничная зала, увешанная пёстрыми флагами с гербами приглашённых сеньоров, давно ожидала своих гостей.

Во главе залы, на высоком ступенчатом возвышении, стоял массивный дубовый стол, укрытый белоснежной льняной скатертью, за которым должны были разместиться бароны и баронессы. Над местом каждого висел цветастый геральдический щит, с гербом и девизом своего владельца, и стоял стражник в ливрее таких же цветов, как и висящий над ним щит. Чуть ниже, на том же возвышении, находились два стола для простых шевалье, укрытых такой же льняной скатертью и так же увенчанные геральдическими щитами. Уже на самом полу, вдоль стен залы, стояли длинные столы, а вернее, просто положенные на козлы доски, для оруженосцев, фрейлин и воинов, не имеющих рыцарского достоинства. Скатертей на этих столах, равно как и геральдических знаков, помпезно вещающих о личности своего носителя, не было. На другом краю залы, из таких же положенных на козлы досок, находились столы для работников, прислужников, стражников, разного рода челядников и прочего люда. Скатертей на них также не было, а для сидения были простые длинные скамьи, как у оруженосцев и фрейлин.