жизнелюбом.
13.02.19
«Всё как у людей»
Эмоций специи —
вдохну́л,
и – чих да чих,
и – аллергично-
электрический
разря́д —
кусает нос – на бис,
и – чешется лицо,
и – ты – укрылся
пледом и ленцой,
пытаясь не расходовать зазря
энергию – на встречных
Трындычи́х…
Но —
топчут лапки
паучих
и – скорпионш
во сне
грудной
небронированный
квадрат,
мычит и телится
поэтова душа,
и – пыль летит
из-по́д
карандаша,
и – лезет обнимать
тебя Кондрат,
срывая
твой
бессмысленный
корпёшь.
Ну ты даёшь!
Крепёж
живых кусков —
в углах – бардак,
порядок – на словах…
Улыбка – архаи́ческая, но
не всё в твоих руках накалено,
не всё трещит по швам,
не всё то швах,
что бьёт сильней
боксёрских кулаков.
Ты – знаешь:
горько жить, себя попра́в,
и – продвига́ешь
собственный сценарий,
ты – сам насобирал букет приправ,
и – в летопись свою
вложил гербарий…
Живёшь теперь,
листая прошлоту́,
и – страшно —
рассыпаются поделки,
и – ночью
просыпаешься в поту́,
и – да́вит
потолок —
игрой
в гляделки…
Слипаются
страницы и глаза,
лазурная мечта —
лобзает брю́шко,
и – радости улитка
сни-сполз-ла,
на голову,
как липкая
подружка…
Как хорошо́ —
уметь ловить в сило́к —
пернатое, мохнатое
и – нечто,
что представля́ет
пол и потолок —
метафори́чно —
здо́рово
и ве́чно.
24.01.20 … 02—19.02.20
Мирок
В глазах – не божия роса —
несправедливость и гнильё…
Ты делишь мир на полюса,
как всё – «чужое» и «моё».
Одни́м заметить не дано
на белой простыне пятна́,
другие – видят лишь пятно,
и – дальше-больше – ни хрена́.
Ты – из последних, ты с ноги
который день встаёшь не той,
и все вокруг тебя – враги,
и всё вокруг тебя – отстой.
Вот – ты, как в фильме о сурке́,
переживаешь тот же день
в своём оплёванном мирке,
где, что ни рвение, то – хрень.
Но… удивительная блажь —
ты ждёшь, когда подсохнет грязь.
Ветшает цокольный этаж,
где ты сидишь, не шевелясь.
Покрытый пеплом и золой,
глядишь – как мир съедает ржа…
Ты от того, возможно, злой,
что ел с ножа.
14.04.17 … 02.02.2020
Лихорадка
В объятиях – каких бы ни сиял,
в итоге – ты останешься оди́н,
не сплавится – в знакомый идеал
звенящая эстетика руин…
Сияние – ослабнет и – озноб,
по телу сколопендрой топоча,
колючий камень вка́тывая в зоб,
покажет – как подушка горяча.
Температура – в градусник-тоннель
токсичным паровозиком – летит…
В кольце груди – взрывается шрапнель,
и – голос, и – покой, и – аппетит —
пропали вдруг, должно́ быть – не важны́,
наверное, поэт – не существо…
Но тело и душа – сопряжены,
и – жа́лко – завывает естество.
Останешься оди́н, наверняка,
на сутки или час – не в этом суть:
себе ты станешь вроде сорняка,
в мозги вливая градусника ртуть…
Отравленный, подумаешь о том,
что – болен, одинок, ничтожен, зря
ты мысль несёшь, как воду – решетом,
заложены колечко и ноздря…
Ты выдумаешь множество причин —
не ехать, не лететь и – не звонить —
туда, где про нена́чатый почи́н
вдруг спросят, не пытаясь извинить…
Нелепый страх – солёный липкий пот,
ночная лихорадка – ме́тит в лоб,
мочли́вый поцелуй, засохший рот…
Одним глазком, как маленький циклоп,
ты смотришь полусонно в небеса:
ни звёздочки, ни лампочки – луны́,
и – ка́тятся четыре колеса
по тра́кту, истлевая – от слюны…
Звенит в ушах вчерашний рок-н-ролл,
свербит в носу кошачий аллерген…