Окатив Гришина ледяным взглядом, Ангелина вернулась в дом.

– Лада, один поцелуй, – с жаром произнес мужчина.

Он не придал ни малейшего значения странному поведению девочки. Лада как будто собралась ему уступить, но тут ему помешали. На веранду вышла Елизавета Смольникова.

– Лада, дорогая моя девочка, пора прощаться с гостями – поминальный вечер окончен.

Потом мать Лады обратила свое внимание на Гришина. Уж кого-кого, а его она хотела бы здесь видеть в последнюю очередь. Она попросту недолюбливала этого человека и не скрывала этого.

– Я конечно извиняюсь за вторжение, но уже поздно. Ты должен понимать, что моя Лада – вдова, и вам не следовало уединяться. – Она укоризненно посмотрела на дочь. – Могут пойти слухи, а я их не выношу. Надеюсь, я понятно объяснила.

– Разумеется, Елизавета Ивановна.

Он с сожалением посмотрел на женщину, которую только что собирался поцеловать.

– До встречи, Лада. Примите еще раз мои соболезнования, – проронил гость, а затем развернулся и пошел прочь. Он мысленно выругался:

– Вот сука!

В его душе все кипело от злости. Переключая скорость в машине, он думал о том, насколько сильно ненавидит сейчас Елизавету Смольникову.

Уже полчаса братья-близнецы Максим и Тимофей Гладковы стояли перед своим дядей и слушали его наставления. 25-летние телохранители были одеты в голубые джинсы, рукава зеленых рубашек были закатаны по локоть. Светло-русые волосы у обоих были коротко подстрижены, на щеках красовались ямочки. Карие глаза лучились добротой.

Мальчикам было 6 лет, когда при странных обстоятельствах погибли их родители. Опекун, их дядя, заверял, что это был несчастный случай, что их горе-папаша выпил лишнего и не справился с управлением, но Тимофей думал иначе. Дядю он никогда не любил, потому что считал его грубым и жестоким. И эту автокатастрофу, в которой погибли мать и отец, подстроил именно он. Вот только Максиму он не спешил в этом признаваться. Тот, по его мнению, был слишком ранимый. Братья Гладковы боялись и ненавидели Гришина всей душой.

Опекун всегда стремился подчеркнуть свое превосходство и то, что близнецы должны быть ему обязаны по гроб жизни. За его так называемое милосердие.

– Кем бы вы стали, если бы я не подобрал вас на задворках судьбы? – Твердил он им. – Бродягами, наркоманами и пропойцами. Это благодаря мне вы жили в достатке и не попали в детский дом. Благодаря мне и вашей матери, моей сестре. Запомните!

Так с 17 лет Максим и Тимофей стали работать на своего дядю. Они окончили среднюю школу и, не получив никакой профессии, тут же погрузились с головой в мир порока, грязи, мошенничества и разврата. Братьям не нравилось то, чем они занимаются, но выхода у них не было. Опекун обещал расправиться с ними, если они его ослушаются или еще хуже проболтаются кому-то.

Услышав о новой работе, Макс и Тим с облегчением вздохнули. Они будут телохранителями, а это значит хотя бы раз в жизни смогут честно заработать деньги.

– Вы всё поняли? – спросил опекун, введя их в курс дела.

– Да, дядя, – за двоих ответил Тимофей.

– Лично я люблю детей! – Имел неосторожность заявить Макс. – Мы обязательно подружимся.

– Ваша задача – присматривать за ними, а не дружить, – начал терять терпение Гришин. – Никаких сюсюканий быть не должно – вам ясно, кретины?

– Хорошо, дядя, только не сердись, – сказал Макс.

– Идите уже, – проронил Гришин, махнув рукой.

Братья вышли из кабинета дяди. Некоторое время оба молчали. Вдруг Макс не выдержал и спросил:

– Что с ним сегодня такое?

– Настроение, наверное, плохое, – предположил Тим.

– Дядя постоянно называет нас то придурками, то идиотами, то клоунами, то кретинами. Что же это получается – он каждый день встает не стой ноги?!