– У нас нет времени на разговоры, быстрее садись нужно продолжить путь.

Евсея пробило в холодный пот, мысли беспорядочно метались, он понимал, что если сердце Руррархана окажется в руках зла, то человечество погибнет в ужасных муках, но в тоже время спасение собственной жизни сейчас казалось ему наиболее важным и рациональным поступком.

Виновато опустив голову, он залез на кабана и посмотрел назад: – Поехали.

Сарах стоял с медведем под проливным дождём среди леса, окружённый восемью всадниками гванов, облачённых в чёрные драконьи доспехи. Урлимы покрытые плотной, словно доспех тёмно-зелёной чешуёй, вытянув шеи яростно шипели на Сараха, оголяя пасти, усеянные четырьмя рядами изогнутых клыков. Четверо наёмников несли на урлимах металлический каркас, с лежащей сверху абсолютно гладкой пурпурной сферой диаметром полтора метра. Повинуясь наёмникам, тянущим за поводья, урлимы пригнули длинные, тонкокостные лапы с шестью двадцатисантиметровыми когтями и опустили каркас на землю. Верхняя половины сферы открылась, внутри на чёрных бархатных подушках сидел глубокий старик с тонкой седой бородой, облачённый в чёрную мантию.

– Моё почтение, Сарах! – с улыбкой произнёс старик, вежливо склонив голову.

Сарах в течение нескольких секунд внимательно смотрел на старика: – Я не могу вас вспомнить, прошу назовитесь.

– Моё имя давно исчезло со страниц этого мира.

– Что побудило вас снова заявить о себе?

– Месть, сколько бы не прошло лет, она всегда отрезвляет разум, наполняя смыслом потерянную жизнь.

Сарах подняв голову посмотрел по сторонам, пытаясь уловить эфирные потоки. Ему показалось, что он слышит голос старика на доли секунды раньше, чем тот говорит: – Где вы, к чему этот маскарад?

– Предосторожность, мой друг.

– Вы затеяли опасную игру, нельзя использоваться силу бездны против её порождений, оставаясь при этом в тени.

– Почему, вам же это удаётся.

– Ошибаетесь, пока мы говорим вас пытаются лишить контроля над марионеткой.

– Невозможно!

Вдруг по телу старика пробежала лёгкая дрожь: – Отдай мне его и убирайся! – произнёс он совершенно другим, режущим слух неприятным голосом.

– Будь, по-вашему, забирайте, – сказал Сарах, жестом руки снимая защитную ауру с Хелдона.

Увидев освобождённого демона урлимы, стали нервничать, издавая шипяще-кашляющие звуки.

– Что ты делаешь, мне нужно сердце?! – с раздражением произнёс старик, пытаясь медленно поднять правую руку.

– Уркванту, шоренте! – крикнул Сарах, спрыгивая на землю.

Медведь, в мгновение ока разобравшись на кости, тут же собрался в костяной щит скрывший Сараха.

– Анден, хендол, труно! – произнёс старик, выпустив из руки чёрные лучи.

Костяной щит разлетелся в дребезги, но Сараха уже за ним не было, воспользовавшись суматохой Хелдон повернулся к одному из наёмников, его лицо раскрылось на две половины, изнутри вынырнула пиявочная голова со спиралеобразной пастью на длинной шее, разделившись у самого основания ещё на шесть частей. Одна из пастей вцепилась наёмнику в металлический шлем, отрывая его вместе с головой, а остальные впились в урлима. Старик повернулся, направляя на Хелдона руки, в последний момент он заметил, как из-за деревьев в него летит огненный шар и резко опустив ладони закрыл сферу. Огонь объял сферу при этом не причинив ей вреда, два наёмника бросились с разных сторон на Хелдона достав изогнутые мечи. Развернувшись Хелдон, бросил в одного из них тело урлима, сбивая наездника на землю. Другой успел ударом меча отсечь три пасти, но остальные оторвали ему руку вместе с клинком, и он с диким криком свалился вниз. Сфера снова открылась, и старик выпустил из обеих рук сверкающий огнём поток энергии, разрезавший Хелдона пополам.