– Но во дворце ждут нашего возвращения.

– Авлит, ты оглох? Мы останемся тут столько, сколько потребуется. Если есть дела, требующие моего срочного вмешательства, то пусть все необходимое пришлют сюда.

– Повелитель, мы можем оставить с леди Сэей охрану, а сами выдвинуться.

– Это я ее ранил, Авлит. А после, не желая отпускать, надел Браслеты Трэвора и она не смогла восстановиться. Не понимаю только, почему глупая девчонка не сказала о своей ране и не попросила лечения раньше. Безрассудная! Однако я ее не оставлю без присмотра. На время лечения я освободил ее от сковывающих магию Браслетов, а значит она может ускользнуть в любой момент. Этого допустить нельзя.

– Понял. Я пошлю во дворец человека за всем необходимым.

– И еще. Это была засада. Кто-то из местных может быть причастен. Расследуй это.

– Я уже начал, Повелитель.

Алиль кивнул. Советник откланялся, а повелитель Лиарх широким шагом направился к своему тэфиссу, пугая окружающих испепеляющей аурой. Ему срочно надо было выплеснуть раздражение, что грозило перерасти во вспышку гнева, и лучшим средством была скачка по ночной пустыне. Глаза мужчины заволокла кровавая пелена, а в груди клокотала ярость, как только он осознал, что мог запросто потерять свою Золотую Леди из-за собственной невнимательности. Он гнал тэфиссу во весь опор, стараясь чтобы скорость стерла мысли, крутящиеся в его голове. Однако те никак не хотели улетучиваться и сознание цеплялось за их обрывки, не желая отпускать причину гнева. Уже отъехав на приличное расстояние вглубь песчаной бесконечности, Алиль вдруг резко затормозил тэфиссу. Он устремил взор ввысь, в темно-бордовое небо с россыпью звезд. Из целого хоровода мыслей, беснующихся в его сознании, вдруг его пронзила одна. Все то время, пока несносная ведьма была с ним, не произошло ни единого приступа гнева, затмевающего его разум. Это впервые. Но сейчас, строго говоря, Сэя без сознания. Алиль был немало удивлен этим открытием. Присутствие рядом взбалмошной девчонки успокаивало его и делало его сон крепким, изгоняя из него кошмары и демонов прошлого. Такое же умиротворение он чувствовал, пока Дэни был во дворце. Возможно было что-то в их крови или магии, что подавляло Проклятие всех Лиархов, которое наиболее ярко проявилось в нем, Алиле.

Авлит задумчиво смотрел, как его повелитель нещадно гнал тэфиссу вглубь пустыни. При разговоре он явно видел в глазах правителя Лиарха гнев и жажду крови, какая вспыхивала всякий раз, если ситуация вокруг выходила из-под контроля Алиля. Авлит не зря был его ближайшим советником. Он точно знал, когда можно перечить воле повелителя, а когда безопаснее смириться с ней. Но Авлит не мог не заметить одну особенность – пока вздорная тэмрианка была рядом с Алилем, ни единого приступа гнева, замутняющего сознание повелителя, он не наблюдал. А ведь ведьма вела себя так, что и смиренного святого могла вывести из блаженного равновесия, не то, что вспыльчивого самодержавного правителя Лиарха. Что-то было в этой девчонке, что сдерживало гнев Алиля. В этом непременно надо разобраться, ведь подобное Авлит видел лишь единственный раз – во время недолгого пребывания во дворце мастера Аэрдэна. Советник не мог не задаться вопросом – не связаны ли между собой Сэя и мастер Аэрдэн. Повелитель не дал никаких пояснений на этот счет. Однако если связь все-таки есть, то она как ничто  другое объясняет заинтересованность повелителя в тэмрианке. Авлит решил сблизиться с Сэей, чтобы выудить из нее нужные ему сведения.

Когда Сэя пришла в сознание, то чувствовала себя, прямо скажем, не слишком бодро. По телу словно всласть поездили поезда. Не до конца прояснившимся взглядом она обвела место, где находилось ее бренная тушка, проморгалась и увидела, что совсем рядом с ней в раскладном кресле, приставленном к кровати, восседает Алиль и выжидательно на нее смотрит. Лицо его было бесстрастным, но глаза лучились беспокойством.