Я протягиваю ей стаканчик кофе в качестве своеобразной взятки.

– О, с этого нужно было начинать, Максвелл! – Дакота благодарно принимает кофе и смеётся.

Мы решаем выйти на улицу и поговорить на свежем воздухе.

– Выкладывай, что тебя интересует? – сразу к делу переходит Дакота.

– Скажи, список сборной уже утверждён?

– Официально нет. Но у нас есть предварительная тройка, которая с высокой вероятностью поедет на Олимпиаду, – кивает коллега, отпивая кофе.

– А Ксения Золотова входит в этот список?

– Почему тебя это волнует?

– Просто заметил, что у неё нет индивидуальных тренировок. Хотя, насколько я знаю, она действующая чемпионка мира и Европы?

– Мы пока её не рассматривали в качестве претендентки на сборную. У Золотовой нет гражданства, и Рита делает ставку на Лэнгтон и Джонс.

– Гражданство у Сены уже есть. Вчера она сама сообщила мне об этом на медосмотре, – произношу я максимально равнодушным тоном.

– Правда? Видимо документы ещё не дошли до нас. Слушай, Рита больше заинтересована в Лэнгтон. Но иметь в команде чемпионку, способную бесстрашно прыгать четверной – это невероятный бонус и серьёзно увеличивает наши шансы на победу.

Я рад, что Дакота верно оценивает возможности Зефирки.

– Полностью согласен! – поддерживаю Беннет. – Но, кажется, Сена совершенно не ощущает нашей поддержки. Меня беспокоит, как бы она не наделала глупостей. Ты ведь знаешь, спортсмены порой отключают здравый смысл, когда дело касается соревнований.

– Это ты сейчас как бывший спортсмен говоришь? – улыбается Дакота.

– Бывший спортсмен – бывшей спортсменке, – подмигиваю я, давая понять, что мы с ней в одной лодке.

– Ты прав, я однажды даже сбежала из дома на тренировку со сломанным запястьем.

– И ты тренировалась? – ошарашенно смотрю я на девушку. Если раньше, будучи безрассудным хоккеистом, я бы её понял, то сейчас, с позиции врача, это звучит просто устрашающе.

– Нет. Тренер посадил меня в машину и отвёз обратно домой. Сказал, если ещё раз выкину подобное, он перестанет быть моим тренером.

– Жёстко! – усмехаюсь я с облегчением.

– Зато эффективно. Теперь-то я понимаю: полноценный отдых и восстановление так же важны, как и сами тренировки.

– Вот бы нашим девчонкам это объяснить…

– И не говори! – хихикает Дакота и продолжает уже серьёзнее: – Значит, Золотова готова к выступлению за сборную? А почему ты думаешь, что она не чувствует нашей поддержки?

– Вижу по её настроению, аппетиту, поведению вне тренировок… – отвечаю уклончиво.

Как врач я могу привести множество аргументов и признаков того, что у спортсмена недостаточно мотивации и энергии. Но состояние Сены мне известно вовсе не из медицинских карт и заключений психологов. Я сблизился с этой девчонкой гораздо сильнее, чем позволяют врачебная этика и правила спорткомплекса.

Дакота не пытается узнать подробности; она верит, что мною движут исключительно профессиональные мотивы. Некоторое время Беннет задумчиво молчит, затем продолжает:

– Возможно, Сена слишком близко к сердцу принимает методы Риты. Я несколько раз замечала её раздражение, когда Пэлтроу запрещает ей отрабатывать сложные элементы. Но такой уж у Риты подход: она за идеально чистую программу и постепенный, безопасный рост мастерства.

– Я-то это понимаю. Но понимает ли сама Сена? Она переехала всего полгода назад, а на неё уже навалились учёба в университете и совершенно новый тренировочный подход. Ей просто нужно помочь адаптироваться и показать, что мы все здесь одна команда.