Закончив говорить, Хаджар выдохнул и отпил еще немного воды из стакана. Ее, как и сам воздух, нейросеть первым делом просканировала на предмет скрытой угрозы.

Теперь замолчал уже сам Морган.

– Я хотел узнать, каким образом ты, юный Хаджар, получил силу, которой теперь обладаешь. – Все наигранное спокойствие улетучилось из глаз Моргана. – Это могло бы помочь в этой войне и в грядущих.

– Я гость в вашем доме, – не вставая, поклонился Хаджар. – Прошу прощения, если чем-то оскорбил или обидел.

– Нет нужды прикрываться законами гостеприимства, юный Хаджар, – отмахнулся император. Он потянулся к шкатулке, стоявшей рядом с вазой с фруктами. Открыв резную крышку, он достал два предмета. Заколку для волос и платок.

Сердце Хаджара пропустило удар. Он почувствовал этот платок, который мгновенно отозвался в его сознании знакомой вспышкой.

– Я вижу, ты знаешь, что это. – Усилием воли император переместил предметы на колени Хаджару. – Чин’Аме просил тебе передать, что ваш разговор стал для тебя жизненно важным. Заколка – его подарок для Анис Динос.

Хаджар сдержанно кивнул и убрал артефакты в пространственное кольцо.

– Можешь идти, юный Хаджар. Жди от меня послания.

– Мой император. – Хаджар встал, поклонился и, как того требовал этикет, сделал несколько шагов. И только после этого, развернувшись, вышел за дверь.

Император несколько минут просидел в тишине, а затем, вздохнув и помассировав виски, спросил в пустоту:

– Что думаешь?

С противоположной стороны, прямо напротив картины, прикрывавшей тайный проход, в котором исчезла императрица, отодвинулась часть стены. Из темной ниши вышел не кто иной, как Декой Шувер, глава Тайной канцелярии.

Он выглядел уставшим и немного раздраженным.

Усевшись на тот же стул, где сидел недавний визитер императора, он отпил воды из того же стакана.

– Он знает о том, что Чин’Аме – дракон.

Императору Моргану пришлось ввести Шувера в полный курс дела и картины региона белого дракона. И не сказать, что им обоим это понравилось.

Моргану было не по нраву, что еще один человек теперь знал, как дела обстоят на самом деле. А Шуверу… ему просто не нравилось ощущение, что он вовсе не грозная акула в местном пруду.

В лучшем случае щука.

Подобный щелчок по носу был одновременно и полезен, но и жутко болезнен.

– Следовательно, знает и о стране драконов, – задумчиво протянул Морган. – Но старательно делает вид, что не в курсе…

– Почему вы спросили с него клятву, мой император?

Морган, не отрываясь от созерцания картины, едва не шепча себе под нос, ответил:

– Это показало бы, что и я знаю о том, что он знает.

– Хаджар Дархан юн и самонадеян, но вряд ли он этого не понимает.

– Понимает и еще как, – согласился император, – но пока я не озвучил этого понимания, данный вопрос висит в воздухе. Как шарик – кто первый по нему ударит, лопнет его, тот и окажется в невыгодном положении.

Декой Шувер мысленно выругался. Он был неплох в интригах. Во всяком случае, умел играть в подобные игры на уровне, достаточном, чтобы возглавлять Тайную канцелярию. Но до уровня Моргана Бесстрашного ему, как и всем остальным, было еще очень далеко.

– Что мне не нравится, – продолжил Морган, раз за разом посылая в рот алые виноградины, – это понимает и сам Дархан. Одно дело, когда у нас под носом ходит ученик Оруна, которым интересуется глава павильона Волшебного Рассвета. Совсем другое, что этот ученик не связан клятвами и знает, как двигать фигуры в нашей игре.

Знает, как двигать фигуры… Из уст Моргана Бесстрашного это звучало не оскорблением, а довольно существенным комплиментом. Редко когда древний интриган так о ком-то отзывался.