– Не может быть, – еле слышно сказал он. – вероятно, ошибка в схеме… Я должен попробовать еще…

Игнат, обессиленный и разочарованный сидел за верстаком и перебирал инструменты. В его глазах отражалось лишь свечение лампы и отчаяние. Сердце, созданное им с такой любовью, лежало на краю стола, прекрасное, но бесполезное.

Как вдруг в дверь постучали. Настойчиво. Еще раз. И еще. И еще. Не выдержав подобной наглости, Игнат крикнул:

– Войдите!

Дверь медленно и со скрипом отворилась. То был его старый знакомый, коллега по ремеслу и товарищ по училищу. Когда-то они проходили практику на одной из городских фабрик, а затем их пути разошлись. Тем не менее, эти двое были хорошими товарищами – часто пересекались, споря о новых технологиях и помогая друг другу в трудные времена.

– Игнат, друг! – бодро сказал Андре. – слышал, ты закончил свою работу! Мои поздравления!

Андре был невысоким, но крепко сложенным молодым человеком. Лицо его, обычно озаряемое улыбкой и искрящимися глазами, сейчас было затянуто в хмурую маску напряжения. Густые темные волосы небрежно падали на лоб, словно отражая беспокойство в его душе. Цвет кожи его был слегка темнее, чем у остальных – черта, присущая всем уроженцам загадочной Вестерры – далекой заморской страны на западе.

Нос Андре был прямой и тонкий, словно стальная линия, а глаза, обычно светлые и живые, сейчас были затемнены беспокойством. В них мелькало нечто неуловимое, словно отблеск тайны, которую он скрывал от всех, даже от себя самого. Подбородок его украшала кудрявая длинная борода.

Он подошел к рабочему месту Игната, внимательно осмотрел изделие часовщика, проводя пальцем по медной пластине поверхности корпуса. Он был восхищен и восторжен.

– Оно… прекрасно… – тихо произнес он. – Настоящий шедевр…

– Да… – с печалью в голосе ответил Игнат. – но оно не работает.

Игнат отвернулся к окну, за стеклом которого уже во всю падали хлопья первого снега.

– Оно не бьется, понимаешь? – с горечью сказал мастер. – Я создал идеальный механизм, я положил свою жизнь ради этого. Но оно не оживает, в нем будто… нет искры… Я ведь не мог ошибиться, все было точно по схеме, но все бесполезно. Оно не запускается. Может ему чего-то не хватает? Какой-то иной двигатель?

В глазах Игната отражались печаль и отчаяние. Он не хотел терять еще и дочь. Кроме того, он не мог поверить, что мини-версия парового двигателя не справляется с устройством, которое было меньше, чем его кулак.

– Знаешь, друг… – начал он задумчиво. – Как-то мне довелось поработать на наше правительство… Делал для них всякие механические штучки. Но это в прошлом. И вот что я тебе скажу, Игнат: они скрывают от нас много интересного. Есть вещи, о которых простым людям лучше не знать. Технологии, способные изменить мир… или разрушить его.

Он сделал паузу, словно взвешивая свои слова.

– Возможно, я могу помочь тебе в решении твоей проблемы. Но мне нужно время, чтобы все обдумать. Я свяжусь с тобой позже.

Лицо Андре помрачнело. Он резко сменил выражение лица на задумчивое, словно вспомнив что-то неприятное. Он надел шляпу и направился к двери.

– Мне нужно идти, – бросил он на ходу. – Не отчаивайся, Игнат. Есть выход из любой ситуации.

Дверь захлопнулась. Игнат вновь остался в своей мастерской наедине со своими мыслями. И мысли его были далеки от приятных. Отчаяние сжимало его сердце в ледяных тисках, не давая дышать. На кону стояла жизнь его дочери, его единственного лучика света в этом мрачном мире. О каких технологиях говорил старый друг? И что его так смутило? Вопросы, оставшиеся без ответа.

Он еще долго сидел за верстаком, разглядывая свое новое творение. Почему же оно не работает, как было задумано? Не бьется, как настоящее? Быть может, ему недостает какой-то энергии? Но какая тогда нужна энергия? Игнат в очередной раз уснул за столом. В руках он держал то самое сердце, справа от него были чертежи и недопитая кружка чая.