Эртан пару раз хлопнул ресницами.

Не чтобы у него был очень уж богатый опыт любовного толка – как уже отмечалось, младшее поколение А-Ларресов было исключительно приличными мальчиками, которые, к тому же, от всей широты своего сердца чтили законы родной церкви, коя не одобряла случайные и беспорядочные связи. Но природное обаяние, принадлежность к высокому роду, а позже и титул сделали Эртана весьма привлекательным в глазах женщин объектом, поэтому он никогда не мог пожаловаться на недостаток пылких девичьих взглядов и некоторых следующих из них приятностей.

Сухая и деловая позиция принцессы на этом фоне выглядела как ушат холодной воды, который вылили на него без предупреждения.

До этого момента Эртан даже мысли не допускал, что у него может не хватить обаяния, чтобы очаровать супругу и добиться самого искреннего её расположения – хотя, по правде сказать, ему не приходилось ни разу в жизни добиваться женского расположения, поэтому такая позиция отдавала некоторой самоуверенностью. Теперь же он упёрся в тот, без сомнения, в крайней степени неприятный факт, что супруга очаровываться отказывается, и своим расположением его дарить не намерена.

Ни на минуту не усомнившись в себе, Эртан тут же принялся выискивать сторонние причины, которые могли привести к столь болезненному провалу, – и, конечно, тут же их нашёл!

– Ну Лииис! – погрозил он кулаком куда-то в стену, предположительно, в сторону комнаты сестры.

Ему пришло в голову соображение, что взвинченная шуточкой Лис принцесса слишком переволновалась и уже успела в своём воображении нарисовать на месте Эртана жуткого варварского насильника, и теперь никак не может «развидеть» свою фантазию обратно.

– Да я никогда бы так не поступил! – в возмущении вскочил Эртан с кровати. – Даже если бы такая традиция в самом деле существовала! – оскорбился он сомнениям в его нравственной позиции.

Реакция Рэми поразила его в самое сердце. Посмотрев на него серьёзно и устало, она вопросила:

– А какая разница? Там или здесь. Всё одно.

Он дёрнулся, как от пощёчины.

Она ушла в себя и тихо заплакала.

С минуту он наблюдал эту картину, не зная, что делать, а потом – резко вышел из комнаты и побрёл искать братьев.

Те ожидаемо обнаружились в курительной – пили травяной настой перед сном и обсуждали знакомых, съехавшихся сегодня в ратушу.

– Эрт? – с недоумением посмотрели они на брата, которого никак не ожидали увидеть раньше завтрашнего утра.

– Она там плачет! – с обидой пожаловался тот, махая рукой назад.

Аркаст и Рассэл с ещё большим недоумением переглянулись.

– Эм, – дипломатично уточнил ситуацию последний, – всё прошло настолько паршиво?

– Да мы даже не начали! – опроверг его опасения Эртан, падая в кресло.

Братья снова переглянулись.

– Ну, – попытался добавить в тон ободрения Аркаст, – ты же сам знаешь, девицы часто волнуются в такой момент. Неприятно, конечно, но что поделаешь? Ты не принимай на свой счёт, это нервное. Возвращайся, обними покрепче, наговори что-нибудь ласковое и успокаивающее… – принялся проводить инструктаж он.

– Посмотрел бы я на тебя, как бы ты её обнял, – проворчал Эртан, явно не представляя, как подступиться к Рэми с такими действиями.

– Ну, знаешь ли! – рассмеялся Аркаст. – Ты что же, предлагаешь мне подняться и обнимать твою жену вместо тебя? – подначил он.

Неугомонный Рассэл внёс обоснование такой идеи:

– А что, право первой брачной ночи и всё такое, ты же у нас глава рода!

Эртан и Аркаст посмотрели друг на друга мрачно и оценивающе. Один, конечно, старше и глава рода, но другой-то – правитель их страны.

Рассэл в момент понял смысл этого меренья взглядами и согласился с невысказанным: