Он отправился на Каменку. Речка около деревни была широкой и довольно глубокой – у дальнего берега. Сразу за Антоновкой была песчаная коса, где любил купаться и млад, и стар – здесь почти почти всегда было людно и шумно – кто-то купался, кто-то просто загорал. Но Сергей шёл не туда. Примерно в трёх километрах от деревни берег Каменки был обрывистым и напротив лесочка, подступавшего к берегу, в обрыве образовалась небольшая пещерка. Туда-то и направлялся Сергей. Он обнаружил её ещё в детстве, немного благоустроил – натаскал сена, дров и стал проводить здесь бОльшую часть своего свободного времени.

Дорога к леску и пещерке проходила мимо колхозных лугов. Ласково грело солнце, в небе звенели жаворонки, воздух гудел от собирающих нектар пчёл, где-то перекликались перепёлки, обалденно пахло скошенной травой. Сергей остановился и закрыл глаза – было хорошо и приятно просто постоять с закрытыми глазами, подставив лицо солнечным лучам, и вдыхатьароматы трав. Всё вокруг тоже радовалось солнечному дню, теплу, ветру и даже тому, что и он, Серёга Антонов, стоит тут вместе с ними. Серёжу наполнило непередаваемое ощущение свобды и вдруг он почувствовал, что ноги егоотрываются от земли. Испуганно открыв глаза. посмотрел вниз – между ним и дорогой было свободное пространство – он висел в воздухе. Дико заорав, он свалился вниз с метровой высоты, больно ударившись пятой точкой о землю.

_А? Что? Кто? Фу ты, ёхарный бабай, Серёга, ты, что ли? Чего орёшь, как оглашенный? _ из травы вскочил, спросонья озираясь по сторонам, высокий черноволосый парень в фиолетовой футболке и чёрных шортах по колено. Это был Стас, который, несмотря на свои шестнадцать лет, прослыл уже самым большим лентяем и матершинником в деревне. В этом он мог заткнуть за пояс даже бригадира комбайнёров Ивана Ильича, который во время жатвы или сева отпускал такие такие трёхэтажные маты по поводу…да по любому поводу, что уши сворачивались в трубочку даже у его дворовой собаки Альмы – кавказской овчарки. которую он привёз щенком, возвращаясь из Афгана.

– Так чего ты орал-то? – снова спросил он Сергея.

– Да так, ничего, – ответил Сергей. всё ещё сидя на земле и потирая ушибленное место, – Шёл, задумался. а тут ужик через дорогу прямо перед ногами – шмыг. Я и испугался. А ты…ты ничего не видел?

– А чего я должен был видеть? Ужика? Спал я лежал, ответил Стас, потягиваясь и потирая глаза руками, нет, ты прикинь, воскресенье, пять утра, а мать будит – иди, корову покорми, дров для бани наколи. Я ей – очумела, что ли? – а она меня водой из ведра. Ну я и чухнул сюда. Да ну их на хрен! А ты куда идёшь?

– Да вот, бабка послала – травки кое-какой пособирать – бухгалтерша заболела.

– А-а, ну иди, иди, а я ещё посплю, – и Стас снова рухнул в траву.

Серёга облегчённо вздохнул: «Не видел ничего. Вот и хорошо!», встал и чуть ли не бегом направился к своей пещерке.

Что с ним происходило, Сергей никак не мог понять. Началось Всё с той ночи несколько недель назад. Ему приснился чудесный сон – он будто перенёсся сквозь время и пространство в какой-то другой мир. Он летел над фиолетовыми деревьями с заострёнными листьями, над зарослями высоких бордовых цветов. В воздухе порхали огромные разноцветные бабочки, а леса фиолетовых деревьев пронзали струи зелёной воды. И вдруг его накрыла волна такой чёрной ненависти, что он ощутил, как начал раздавливаться, скручиваться в спираль. Это было так больно и страшно, что он проснулся с воплем, перепугав свою престарелую бабку.

Вспоминая всё это, Сергей не заметил, как добрался до пещерки. Грустно вздохнув, отбросив свои воспоминания, Решил порыбачить. Достал удочку, насадил наживку, забросил подальше. Привязав лесу на сторожок, сел рядом. Он любил вот так сидеть и просто смотреть на медленно текущую воду, ни о чём не думая.