Так что в конце 50-х годов и в последующие десятилетия к химии у многих был чисто практический интерес. Была и другая причина возросшего конкурса на химическом факультете. Это приказ Министерства высшего образования об организации специального отделения для тех, кто проработал не менее 2-х лет на химическом производстве или другом, каким-либо иным боком связанным с химией. Для «производственников» проходной балл был намного ниже, чем для вчерашних школьников. Раньше такие льготы предоставлялись только юношам, отслужившим в армии. И вот в этом году еще и производственникам дали послабление! Соответственно, конкурс увеличился, и шанс поступить в вуз для вчерашних школьников резко упал.

С первого августа начались конкурсные экзамены… Сочинение Наташа написала на оценку «хорошо»: она не поставила всего лишь две запятые. Химию она сдавала комиссии из трёх человек. Главной среди них была женщина лет 40–45, и были ещё два молодых ассистента. Спрашивали Наташу в основном по вопросам экзаменационного билета, ей задали всего лишь один дополнительный и довольно-таки простой вопрос. Удовлетворившись её ответами, члены комиссии поставили «отлично». Наташа была крайне удивлена добродушием комиссии. А ведь ей рассказывали такие страсти! И это был экзамен по главному предмету!

Однако следующий экзамен развеял Наташино радужное настроение. Физику принимал молодой казах, очень худой, низенького роста, с неприглядной внешностью, но весьма высокого мнения о себе. Казалось, что на протяжении всего экзамена главной его целью было не выяснение знаний абитуриентов, а демонстрация им своих познаний и своего остроумия. С кислой миной на лице он выслушивал ответы абитуриентов, с каким-то злорадством задавал дополнительные вопросы сверх программы. Наташа ответила на все три вопроса билета, решила задачу и уже ожидала отличную оценку. Но её вдруг стали «засыпать» дополнительными вопросами, которые ставились в лоб, с подковыркой: «А ну-ка, вот вам ещё маленький вопросик. Ага! Не знаете!» А времени на обдумывание вопросов не давали. Девушка не смогла сходу на них ответить, ведь она была очень медлительной и неторопливой в принятии важных решений.

– Ну что, уважаемая, не тянете вы на положительную оценку, – с каким-то явным удовольствием произнёс молодой джигит. – Мы можем поставить вам только «удовлетворительно», – при этих словах его ручка зависла в воздухе.

Наступила тягостная пауза. Наташа была сильно расстроена. Она не понимала смысла задаваемых вопросов, а переспросить не решалась. Но экзаменатор решил её окончательно добить, и, может быть, хотел поставить «неудовлетворительно»? И опять с каким-то явным подвохом задал Наташе ещё один вопрос, причем, как он сказал, «последний, решающий вопрос». И, о счастье! О вопросах подобного типа Наташе рассказала Дина, когда они вместе готовились к выпускным экзаменам. Вопрос был как бы из школьной программы, но условия заданы «наоборот». В школе ничего подобного, выходящего за рамки учебника, тогда не давали, поэтому вопросы с несколько иными условиями обычно ставили школьников в тупик.

Но на этот вопрос Наташа знала правильный ответ! И тут её охватила злость. Уж физику в школе она всегда знала на «отлично»! А тут ей устроили экзекуцию, чтобы специально завалить на экзамене! Ну, хорошо, если бы так принимали экзамен по химии, а то по физике! И Наташа решила немного подыграть зарвавшемуся экзаменатору: с ходу не давать ответа, чтобы не показать, что с таким вопросом она якобы была ознакомлена ранее. Девушка сделала вид, что вопрос её сильно озадачил, она набросала на бумаге схему прохождения луча света в разных средах, наморщила лоб… и потом решительно дала ответ с полным объяснением. Экзаменатор был крайне удивлён и даже разочарован. Он явно не ожидал от этой абитуриентки правильного ответа, причём на его «коронный» вопрос, но отступать было некуда. И скрепя сердце он поставил ей «хорошо».