– У меня нет телефона, – огорчилась я. – Ну ничего, как-нибудь, может, на маршрутке? Знать бы только, какая идёт на эту Мгинскую…

– Эх ты, взрослая тётя, а телефона нет, – покачал головой мальчик и вытащил из кармана мобильный. – Сейчас организуем вам такси. Нет, серьёзно? У вас нет телефона?

Я покачала головой, с невольной завистью глядя на него. У такого маленького – уже свой мобильный! И разбирается он в этих всех городских штучках лучше меня. Как же так? Надо и мне учиться. Всё-таки в Питер жить приехала, деревня теперь далеко, надо привыкать.

Пацан быстро тыкал в экран пальцем с обгрызенным ногтем, потом удовлетворённо кивнул:

– Во, сейчас подъедет, прямо к остановке.

– Спасибо тебе, мальчик, – у меня чуть слёзы из глаз не брызнули от избытка чувств. – Скажи своим родителям, что они вырастили хорошего сына!

– Да ладно, – смутился он. – Мамка меня прибьёт за деньги, что с мобильника спишут… Ну ничего, совру что-нибудь.

Я быстро полезла в карман:

– Не надо врать! Врать плохо. Возьми вот.

Протянула ему сто рублей. Мальчик сразу отошёл на шаг:

– Не. Я помочь хотел, а там…

– Возьми, чадо, – тихонько улыбнулась я. – Мой тятя хотел бы иметь такого сына, как ты.

Похоже, эта фраза заставила пацана задуматься. Он наморщил лоб, потом взял деньги и рванул на всё ещё стоявшую маршрутку, крича на ходу:

– Спасибо! Я мороженого куплю!

Такси и правда подъехало быстро. Не успела маршрутка отойти от остановки, как желтая машина тормознула перед переходом и посигналила. Я махнула ей рукой. Эх, надо же теперь поднять это неподвижное тело! Ну ладно, не может быть мужик тяжелее копны сена. А я ведь кидала прошлым летом с луга на телегу. Как тятя говорил, надо найти точку опоры…

Просунув руки под мышки мужчине, я рывком подняла его на ноги. Привалившись ко мне на плечо, он забормотал что-то, начал отмахиваться. Пришлось шлёпнуть его легонько по лбу:

– А ну теперь! Молчите уж!

И поволокла его к такси. Едва дверь открыла, пытаясь удержаться в равновесии. Нет, всё-таки мужик тяжелее копны сена… Но всё же посадила на сиденье, села рядом. Пожилой чернявый мужчина с быстрым взглядом спросил:

– Куда едем?

– Сейчас, минуту, – я снова раскрыла паспорт, прочитала адрес и тут же озаботилась: – А сколько тарифа-то?

– Тарифа, – пробурчал водитель. – Сколько будет, столько и заплатишь.

– Мне наказывали спрашивать тарифу, – твёрдо ответила я. – Говори сразу, а то, может, слишком дорого, а у меня денег нет.

Мой мужчина ожил, начал дёргаться, будто чёртиков поймал, и орать:

– Тариф отличный, заказчики найдутся, я вам не благотворительный фонд!

– Молчите вы, ради Бога всемогущего! – с раздражением толкнула его вглубь сидения. Дядька за рулём уставился на меня в зеркальце, а потом тронул машину:

– Эх, дочка, хуже нет пьющего отца… Ладно, не парься, довезу за сколько есть.

– У него пять тысяч в кошельке, – сказала я честно, но дядька покачал головой:

– Откуда ты такая простодушная взялась-то? А ну как сдеру с тебя пять тыщ, а тут дороги на триста рублей, не больше!

Я опустила голову. Прав он, так и таксист наш ачинский говорил, да я снова забыла. Но как можно жить в таком мире? Всё время врать, оглядываться, думать, как бы кого обмануть и не быть обманутым в свою очередь… Говорил тятя: мир жестокий, злой, не надо в него выходить, лучше сидеть в тайге и радоваться каждому новому дню без цивилизации!

– Ладно, пташка, не вешай нос! Сейчас довезу тебя и батю, ты его головой под холодный душ, чтобы неповадно было в следующий раз так бухать!

– Спасибо, дядя, – улыбнулась я, словно это был свояк из деревни.

Доехали мы действительно быстро. Остановилось такси во дворе, проехав под арку. Счётчик показал чуть больше трёхсот рублей, я с лёгкой душой отсчитала водителю деньги из кошелька Вадима Петровича и, открыв дверь, вытянула неудачливого алкоголика из машины.