– Уважаемый господин Кай, я знаю, кто вы и боюсь. Я осознаю всю ситуацию, и осознаю моё положение. Я понимаю, что заключил договор с самим Люцифером и дороги назад нет. Я трус. А трусость это самый низменный человеческий порок. Богу трусы не нужны.

– Слушай, я бы и сам рад с Богом увидится, но на всё своё время. Я сделал, то что сделал, и Люцифер помог мне выстоять, потому что я был близок к тому, чтобы сделать ещё один грех. Бог испытывает каждого из нас. Тебе боятся нечего, за тобой греха нет.

– Вы знаете, что это не так. И вы знаете прекрасно в какой я оказался ситуации. Я отхожу от дел, и я готов умереть, но я работать с вами не буду. Я прямо сейчас свяжусь с кардиналом Альберто, и передам ему все документы.

– Прекрасно Изидоро, и что вы будете делать?

– Я уйду в монастырь и буду молиться Богу до конца своих дней.

– Это тебя не спасёт, Бог всё равно вернёт тебе обратно в эту ситуацию, и тебе надо будет принимать решение самому.

– Я принял сейчас решение, я ухожу и никто меня к вам не вернёт.

– Изидоро, запомни, твоя душа у меня в кармане. И даже если ты уйдёшь, то я с тобой буду делать абсолютно всё, что захочу. В любом случае жить ты спокойно не будешь, я тебе обещаю. Арчибальд вселит твою душу в тело своей собаки и будешь собакой надолго. А потом будем тебя вселять в тело лабораторной лягушки и над тобой будут делать эксперименты без наркоза, ты будешь умирать от боли несколько раз в день. У тебя выхода нет. Я тебе не вру.

– Выход есть всегда и из любой ситуации. У меня помутилось в голове, когда я с вами связался и побоялся уйти. А сейчас мне всё равно. Так что, Кай, желаю тебе удачи. Пока.

Изидоро со всей силы бросил телефон на мраморный пол, телефон разлетелся на маленькие кусочки. Он понимал, что этот телефон, как и вся его жизнь полетела к чёрту. Сука что делать? Какой я идиот!!!

Изидоро поднялся к себе в номер, он включил закрытую видеосвязь с Ватиканом. Он набирал абонента кардинала Альберто. Кардинал не выходил на связь и тогда Изидоро переключил на своего помощника Сантуцио. Сантуций сразу поднял трубку.

– Да, слушаю вас синьор Изидоро

– Ты веришь в Бога?

– Естественно, всей душой синьор Изидоро.

– Принеси Библию и положи правую руку на Библию. Прими Бога Всевышнего Создателя в свои Свидетели. И всё что скажешь, будет правдой и всё что пообещаешь мне, то сделаешь, даже если тебе будут угрожать смертью.

– Да. Я понял.

– Итак. Положи правую руку на свою Библию, чтобы я видел. Хорошо. Слушай, я тебе на почту сейчас отправлю все коды доступа к моим счетам, там же я напишу всё что надо сделать с деньгами. Моё имущество я оставлю организации Опус Деи под твоё управление. Я напишу письма и оставлю видео-сообщение для кардиналов и отдельно для кардинала Альберто. Со мной всё нормально, просто мне надо покинуть организацию. Я сообщу, что ты станешь на моё место. И сразу тебе посоветую, берегись дьявола, потому что он всегда рядом с нами. Я прощаюсь с тобой дорогой Сантуцио. Счастливо. Бог с нами.

Изидоро отключил связь и принялся записывать видео-сообщение кардиналам, чтобы все понимали, что он добровольно ушёл по своей воле. Причину он не сказал, и в письмах не указал. Он снял со своей шеи распятие Христа и с потайного отверстия выскочила на стол маленькая таблетка. Эту таблетку прозвали «Суд Божий». Смешно, но этот транспорт к Богу всегда работал безотказно. Все знали, что убить себя это большой и не простительный грех, но кто знал точно, что Бог за это накажет? Изидоро знал, что причин у него предостаточно. Он сделал ошибку и хотел хоть как-то наказать самого себя за этот проступок и трусость. В письмах он распределил средства на разные проверенные фонды. Он завещал всё сиротам и нищим людям, престарелым, которые остались без присмотра. Он в письме написал единственное условие, чтобы помогали только верующим людям. Он перевёл миллион евро на типографию для печати Библии и книг о Боге. А также Изидоро распорядился регулярно выплачивать дополнительные средства для поддержки Мальтийского и Красного Креста. Бог простит. Бог простит. Боже прости меня!!! Он взял таблетку в рот и проглотил. Прошла минута, сначала заложило уши, а потом руки стали холодные, как мрамор. Он хотел прилечь на диван, но ноги его не слушались, препарат действовал мгновенно. Он упал на стеклянный журнальный столик. Столик разбился с грохотом. Изидоро лежал и тело его полностью онемело, безболезненная смерть. Глаза не моргали, но сознание было ясное и душа оставалась в теле. Двигаться Изидоро не мог, запахло корицей. Изидоро никого не видел, в ушах стоял монотонный звук. Вдруг, его взял кто-то за ноги и потащил к дивану, взял за шиворот, поднял с пола, и кинул на диван.