Зачем он тебе, вернее!

– Ладно, кто ты такой, как попал в бутылку и что у тебя есть? – перешел к делу волшебник.

Ответа не последовало. Лишь презрение к жалкому смертному. Это не он купил его, демон знал.

– Тебя купил мой фамиллиар, так что это все равно что я.

Демон угрюмо молчал. Несговорчивый типчик.

Ничего, заговорит, если хочет когда-нибудь покинуть бутылку. За него двести орбов плачены, так что «спасибо» не отделается.

Лахджа и Астрид вернулись довольно быстро. Бумажный Вепрь – это Доктадис, Ученый День. Да, во всех школах начинаются занятия, но именно сегодня они чисто номинальные. Уроков как таковых не было, а было только торжество, куча горланящих детей, угощение, воздушные шарики и знакомство с классной наставницей, так что Астрид вернулась домой предовольная, ошибочно полагая, что вот так теперь будет каждый день.

– Меня попросили первое время ее провожать, – сказала Лахджа, входя в кабинет и беря бутылку. – А то она демоненок, мало ли… Так, этот сказал что-нибудь?.. Послушай, парень…

– Не говори с ним, – потребовал Майно.

– Почему?!

– Ну есть у меня мыслишки, почему ты его купила, – закинул ногу на ногу Майно.

Лахджа уставилась на него, как на вонючий сорняк. Долго смотрела, ни разу не моргнув. Муж выдержал ее взгляд и холодно сказал:

– Лахджа, я все-таки не Хальтрекарок. У меня всего одна жена и другой не будет. Я с тобой навсегда связан.

– Поэтому ты так зол? – догадалась Лахджа. – Не из-за денег?

– И из-за денег. Он не стоит двести орбов! Это совершенно бесполезная покупка! Думаешь, твои братья и сестры тебе за это гостинцев пришлют?

– А кто говорил, что я это делаю ради гостинцев? Можно заключить договор. У меня будет свой агент в Паргороне. Будет присылать мне весточки.

– Это рядовой фархеррим, – забрал у нее бутылку Дегатти.

– Но он может находиться в Паргороне – а я нет, – выхватила ее назад Лахджа.

– К нам Совнар все время на чай захаживает! Он банкир, он может куда больше!

– Я не могу приказывать Совнару! Дай выпустить брата!

– Бра-а-ата?!

Драка за бутылку перешла в активную фазу. Но они просто толкались и пихались – Лахджа не метаморфировалась, а Майно не применял фамиллиарный контроль.

Если начать конфликт всерьез, то это может стать концом семейной жизни. Из любящих, хотя и временами ссорящихся супругов они действительно превратятся в волшебника и фамиллиара. Ненавидящих друг друга, но при этом скованных незримой цепью хозяина и раба.

– Что ты обо мне думаешь?! – возмутилась демоница. – Думаешь, я просто купила первого попавшегося фархеррима, потому что мне нестерпимо хочется мужика своего вида?!

От Дегатти пошла волна стыда. Все еще смешанного с подозрением, но стыда.

– Ты переверни ситуацию! – мстительно продолжила Лахджа. – Представь, что ты, человек, живешь в мире демонов! Ты что, притащишь домой первую попавшуюся тетку просто потому, что она тоже человек?!

– Мой отец бы так и сделал, – огрызнулся Майно, но уже только чтобы оставить за собой последнее слово.

Но потом он представил себе эту картину и не сумел сдержать улыбки. Лахджа тоже ухмыльнулась. Лед был растоплен.

– Это хорошая покупка, – уже спокойно сказала Лахджа. – Нам пригодится кто-то не враждебный, кто время от времени сможет оказывать нам услуги. Чтобы не приходилось его умолять, как Совнара. Сейчас я помирилась с родней – но мало ли что они потом замыслят? А так я всегда буду в курсе, что у них происходит.

– Сомневаюсь, что тебе это будет полезно. Самое важное все равно знают только апостолы, а этот точно не из их числа.

– Кроме того, он сможет доставлять мне из Паргорона… некоторые вещи. То, о чем я бы не посмела просить Совнара. Ну пожалуйста!..