– Ну, я тоже пойду, – сказал Вератор, глядя на темную громаду Провокатониса расплывающимся взглядом и почему-то щупая плащ Дегатти. – Хорошо посидели. Вот… вот, я не семейный эльф, ты знаешь… но тут позавидовал… по-доброму…

Когда он дважды хлопнул в ладоши, но так и не сумел отозвать себя домой, то вздохнул и поплелся пешком.

– Да ладно, оставайся, – сжалился Дегатти. – Постелим тебе где-нибудь.

– Спасибо, – кивнул Вератор, снова щупая плащ.

Когда он отошел к парадной, Жробис снова наклонился к племяннику и тихо сказал:

– Он же не эльф.

– Только ему не говори. Он по пьяни ассоциирует себя с эльфом.

– Эльфофлюидный оркосексуал, – хмыкнула Лахджа, приземляясь рядом. Ей захотелось подышать ночным воздухом. – Так что, Майно, мы переезжаем в твою усадьбу?

– А можно это утром решить? – вздохнул Дегатти.

– Но утром на тебя не будет давить присутствие дяди, и ты откажешься.

– Я все еще буду утром, – заверил Жробис.

Когда любимого дядю и лучшего друга уложили спать, Майно и Лахджа еще немного посидели на кухне. Дегатти пил чуть меньше остальных, потому что чувствовал ответственность. Теперь они налили себе горячего чаю и продолжили отмечать Добрый День уже только вдвоем… пока мимо не прошла сонная Астрид. Не глядя на родителей, она отвернула кран и принялась пить воду.

– Хочешь, чтобы у тебя был океанический анклав? – заговорщицки спросила Лахджа. – Расширяешь?

– Откуда ты знаешь?! – выпучила глаза девочка.

– Я думаю, он не растягивается, как желудок. Почему ты не спишь? Юмпла увидит, что ты колобродишь ночью, и не придет.

– А вы чо колобродите? – справедливо заметила Астрид.

– А мы вот гостей проводили и сейчас тоже спать ляжем.

– Понятно, – поджала губы Астрид, всем видом давая понять, что думает насчет таких двойных стандартов.

Но она очень хотела спать, к тому же к ней и правда должна прийти бабушка Юмпла, так что Астрид вернулась в постель.

– Слушай, а у твоего Вератора родни нет, что ли? – спросила Лахджа. – Я так поняла, он сегодня с коллегами встречал и по гостям ходил.

– Он сирота, вырос в приюте, – ответил Дегатти. – Родителей не знает, родственников нет. Большая часть его друзей – это… «друзья». Те, с кем волшебный контракт. А настоящие друзья – это я, Звиркудын и еще пара индивидов. Все остальные – это… добрые знакомые.

– И он не женат? Я помню, я его как-то видела с какой-то… или с каким-то… я не поняла.

– А, это… Вератор – эльфорк широких вкусов, он открыт всему миру… – промямлил Дегатти. – И он… не очень хорош в том, что называют серьезными отношениями. Ну и бесплодие, конечно, как у всех полукровок.

– М-да… полукровки… – вздохнула Лахджа. – У полудемонов тоже… хотя… тут как повезет.

– У полудемонов проще, – отмахнулся Дегатти. – Гартазианки отлично размножаются с кем угодно, хотя и рожают только девочек.

– Как азари, что ли?

– Кто?..

– Неважно. Так вот, я просто подумала, что раз он ходит в Добрый День по гостям, получается, у него нет близких… а он дружбомаг.

– Да. Это сложно… я потому и не хотел вступать в его сеть. Я боялся, что из друзей мы станем «друзьями», – отчетливо произнес кавычки Майно.

– Но ведь не стали?

– Да вроде нет… он же нам, вон, книжку подарил, – хмыкнул Майно, кивая на полочку, где стояло зловещее сочинение Артуббы.

– Я, кстати, не очень поняла этот подарок… – осторожно заметила Лахджа. – Это он пошутил так?.. или намекает на что-то?..

– Пошутил, пошутил, – успокоил ее Майно. – Вератор – эльфорк, у него сложная натура. С незнакомцами и малознакомыми он обходителен, как истинный эльф. А вот по-орочьи он подкалывает только самых близких друзей… их у него немного, а родни нет совсем.