Тогда у них началось? Или продолжилось, а началось еще раньше?

Плевать, — твердила себе, одеваясь и нанося макияж.

Плевать, — повторяла, гуляя с Илюшкой.

— Плевать, — вслух, мантрой вдалбливала себе по пути на работу.

И лишь там, беседуя с аудитором, смогла отвлечься, но ненадолго, к сожалению. Проверка началась, про «чудеса», без которых ни один бизнес у нас невозможен, я честно рассказала аудитору — про эти «чудеса» и Данил в курсе, а значит всё нужно устранить.

Не должна себя гадиной чувствовать, но чувствую. Живу с мужем, люблю его до сих пор, но готовлюсь к войне.

И еду на встречу с Роббом. В самый центр, на наш местный «Арбат» напротив его отеля. Я бы пригласила Робба у нас пожить, но там Илья… я просто не могу!

Пришла я как всегда заранее — это моя беда, Виталина учила меня в юности что девушка всегда должна опаздывать. Я ни на одну встречу в своей жизни не опоздала, даже на свидания с Данилом.

Явилась я за двадцать минут до назначенного времени, но ждать не пришлось. Едва я устроила сумочку на соседнем стуле, услышала шаги за спиной. И приветствие на английском:

— Добрый день.

Оборачиваться не стала. Робб сел напротив, устроил рядом со стулом чемодан, и взглянул на меня. Вздрогнул, даже нахмурился, и криво улыбнулся.

— Прости, Даша. Не обижайся на мою реакцию, просто…

— Неприятна наша схожесть с Виталиной?

— Ты — другая. Просто нужно привыкнуть. Я с чемоданом, в отель решил заселиться позже, не хотел опоздать на встречу. Давай сделаем заказ. И спасибо тебе что согласилась увидеться со мной.

Знал бы ты, чего мне стоило согласие!

Мы сделали заказ. Я рассматривала Робба — он постарше нас с Витой, молодой но ближе к зрелым годам. Крупный нос, умные глаза… Он хорош, да.

— Робб, ты правда хочешь найти Леона? Только за этим сюда прилетел? — спросила я. — Не подумай, что я упрекаю тебя, но ты сам сказал что прогнал их, когда узнал что Леон не твой сын. Может, его уже усыновила хорошая семья?

— Сразу за дело? — улыбнулся он понимающе.

— Мы, славяне, умеем вести «small talk», но очень не любим.

Робб закрыл глаза, потер веки — видно что устал от перелёта, еще и издергался.

— Я сто раз пожалел что прогнал их и Леона ублюдком назвал. Разозлился. Хочешь откровенно? С Виталиной у нас были партнерские отношения. Я решил что пора заводить семью, твоя сестра показалась мне подходящей. Любви мы друг другу не обещали, но верность, уважение — да. И вдруг я понимаю что сына она не от меня родила. Меня это уничтожило.

— Понимаю, — пробормотала по-русски.

— Затем весть о его смерти… я себя буквально ненавидел за то, что выгнал их, уехать позволил! Да плевать мне, чей Леон — растил же его я, имя я выбирал, он учился ходить и ко мне на руки шёл. Мой сын! Мой! И когда я узнал, что он жив, осталось только получить визу, прилететь, и найти его. Потому я здесь.

Робб продолжил рассказывать про международные организации по поиску пропавших людей, про Интерпол, а я не знала что делать.

Неужели у меня отнимут Илью? А если признаться Роббу, может, он так не поступит?

Смогу ли я рискнуть?

18. Глава 18

Робб всё продолжает говорить, а я уже и не понимаю о чём он. Мысленный переводчик сломался, голос мужчины заглушил грохот сердца.

— Подожди, — хрипло попросила по-русски, и тут же исправилась, заговорила на английском: — Робб, стой. Ты хочешь найти Леона, я понимаю. Но… Виталина сказала тебе что мальчика уже усыновили.

— Сказала. Виталина многое говорила. Сначала врала что Леон мёртв, даже документ показала. Затем про детский дом — клялась, что сын там. Деньги требовала за информацию. А как получила нужную сумму, заявила что Леона уже усыновили. Точно я знаю только одно: мой сын жив.