– Он тут и трех месяцев не пробыл. Не счесть, сколько раз он пропускал работу, сказавшись больным или еще по какому-нибудь выдуманному поводу. – Равински почесал в голове. Волосы у него были такие прямые и жесткие, что Ева удивилась, что он не расцарапал себе ладонь до крови. – Пару раз к нему заглядывали приятели. Проклятье, как же их звали? Мэл – одного звали Мэл. Этот выглядел неплохим парнем. Зато другой – не вспомню его имя – никуда не годился.

– Эти сведения нам уже известны. Вспомните что-то еще – обязательно сообщите.

– Моя мать говорила, что он обязательно натворит дел.

– Простите?

– Моя мать. Она воображает, что у нее сверхъестественное чутье. – Он махнул рукой. – Ее пращуры были сицилийцами. Вот она мне и говорит: «Помяни мое слово, Фитц, от этого парня кому-нибудь не поздоровится. В нем есть червоточина». – Он покачал головой. – Значит ли это, что он способен на убийство, я не знаю, но вообще-то в чутье моей матушке не откажешь.

На улице Пибоди сказала Еве с надутым видом:

– Кое-кто был бы не прочь полакомиться пирогом.

– Дождись Дня благодарения – наешься до отвала. Сейчас твоя задача – побеседовать с его бывшими боссами и сослуживцами. Это может принести пользу.

– Он должен торопиться. Это его единственная тактика.

– Он в бегах с пятницы. Делай, что тебе велено. На обратном пути заглянешь к его бывшей подружке. А я посижу у себя и подумаю, как нам быть дальше.

– Как насчет Миры?

– Закажу консультацию на завтрашнее утро. Он сумел скрыться из виду. При больших деньгах он, вероятно, считает себя всесильным. Вряд ли он забился в какую-то вонючую дыру. Сегодня вечером он устроит себе королевское пиршество. Может, даже полакомится пирогом.

– Вот гад! – Пибоди завистливо оглянулась на удаляющееся заведение с пирогами и шагнула к машине.

У Пибоди выдался длинный день. С утра она даже не догадывалась, как он затянется. Даллас учила ее: никогда не считай дело практически раскрытым – даже когда, как в этот раз, знаешь с самого начала, кто, почему, как и когда.

– Пока что ему везет, – пожаловалась она.

Непревзойденный электронщик Йен Макнаб, шедший вместе к ней к дому Лори Нуссио, отвесил ей игривый шлепок.

– Везение редко затягивается. Кроме нашего, конечно.

С ним она только и делала, что хихикала. С ее точки зрения, это добавляло ему очков. Как и подтянутый вид, умные зеленые глаза, неистощимый на выдумки ум и невероятная энергия и творчество в постели.

– Поднимемся наверх пешком, – предупредила она.

– Чего ради?

– У меня не выходит из головы пирог с йогуртом. От одних этих мыслей тяжелеет попа! По пути домой надо будет купить все необходимое, чтобы я могла испечь такой же.

– Ты будешь печь пирог?

– Вишневый, по бабушкиному рецепту, если мы найдем то, что для него требуется, и поделим пополам расходы.

– Я сам за все заплачу, лишь бы поставить тебя к плите! – Он стал приплясывать на ходу с широкой улыбкой на худом лице, размахивая стянутыми в хвост светлыми волосами и звеня сразу всеми сережками в левом ухе. – Моя лучшая на свете девочка испечет мне пирожок!

Она стала подниматься по лестнице первой, он пыхтел позади нее. Внезапно поймав ее руку, он сказал:

– Люблю уходить с работы вместе с тобой.

– Я тоже. Еще лучше было бы схватить этого мерзавца еще до конца рабочего дня.

– Поймаете, никуда не денется. Дома можешь посвятить меня в подробности. Мы с тобой покумекаем вместе, сдвинув лбы. И, возможно, другие части тела.

Она прыснула, останавливаясь на этаже у Лори.

– Вот ее дверь. – Пибоди решительно постучала.

– Говоришь, она взяла отгул и встретилась с подругой? Раз так, она вряд ли торопится домой: ужин, пробежка по клубам.