Опять вспоминаю слова Марии, ее намеки и достаю визитку из кармана.

Присматриваюсь к цифрам, читаю адрес и сжимаю телефон в руке. Больше у меня никаких вариантов нет, осознаю это и набираю цифры, слышу долгие гудки…

Мне отвечают сразу же. Администратор задает уточняющие вопросы, на которые я, растерявшись, отвечаю. Уточняет возраст, имя и фамилию. Просит взять с собой медицинскую карту и назначает прием завтра на девять утра. Называет адрес, по которому я должна прийти.

– Хорошо, Валерия Игоревна, я добавила вас в список соискательниц.

– Соискательниц? – спрашиваю ошалело.

– Да. Машина подъедет за вами по указанному адресу. Всего хорошего.

Все происходит настолько стремительно и оперативно, что я просто теряюсь. Со мной прощаются и в трубке повисают гудки, а я же нахожусь в таком состоянии жутчайшего шока, что просто не понимаю, что происходит…

Пялюсь на телефон, пожимаю плечами, так ничего и не поняв. Видимо, успокоительные, которое я успела принять, на меня действует, безумно клонит в сон, поэтому я просто не могу больше думать и анализировать, состояние у меня ужасное, поэтому я захожу к себе в комнату, с трудом стягиваю с себя одежду, надеваю старую теплую пижаму и укутываюсь в одеяло, ложусь в кровать, обнимаю обеими руками подушку и слезы скатываются по щекам, а веки сами собой закрываются.

Меня уносит в беспробудный, тяжелый сон без сновидений, а будит назойливая трель телефонного звонка. Выныриваю из кокона одеяла и нахожу мобильник в постели, видимо, я его с собой принесла.

Голова совсем не соображает, я отвечаю в трубку хриплое:

– Алло.

– Валерия Игоревна. Это водитель. Я жду вас у подъезда.

Хлопаю глазами, пытаюсь понять, что за водитель, чуть ли не говорю, что номером ошиблись, но останавливает то, что меня назвали по имени-отчеству, и вдруг как из омута выныриваю. Понимаю, что вчера же я звонила и договаривалась…

Понятно, что ничего не понятно. Но я отчего-то цепляюсь за эту соломинку и говорю твердо:

– Я спущусь через десять минут.

Мужчина отключается, а я спрыгиваю с кровати, лечу в ванную и привожу себя в порядок, волосы завязываю в хвост, умываю лицо и заглядываю в зеркало, откуда на меня смотрит запуганная шатенка с зеленоватыми глазами и синяками под глазами.

Кажется, за последние дни я сильно похудела. Нервы не позволяют есть, да и пить не могу. Кусок в горло не лезет.

Быстро закрываю кран и вылетаю из ванной, одеваюсь так же стремительно. Достаю чистые брюки и блузку, влезаю в балетки и на всякий случай прихватываю документы, которая просила девушка.

Уже спустя несколько минут я лечу вниз по лестницам. Выхожу из подъезда и сразу же вижу серый автомобиль. Обычный седан, к которому направляюсь и сажусь на заднее сиденье.

– Валерия Игоревна? – уточняет водитель, серьезный мужчина средних лет, и я киваю.

Мужчина кивает в ответ и плавно выезжает со двора, вклинивается в поток автомобилей, а я из окна смотрю и отчего-то вспоминаю, как в детстве мы в гостях были, а я во дворе бегала и на деревья с ребятней лазила, сильно ударилась, когда с того самого дерева падала, расчесала руки, колени и как папа меня на руки подхватил, поймал, не дав на землю рухнуть, в дом занес.

– Что же ты неосторожная такая, Лерка…

– Соскользнула…

– Не соскальзывай, папа всегда на подхвате…

Сказал тогда и улыбнулся. Это воспоминание сменяется другим, болезненным, вчерашним, я вижу отца, прикованного к койке, обвитого проводами…

Здоровье самое ценное, что может иметь человек, его не купить, но есть надежда на операцию, как заверил доктор, папу можно спасти…

Слезы вновь текут по щекам, озноб пробегает по коже. Мне безумно больно, я сползаю по сиденью и кусаю губы, чтобы не зарыдать в голос, чтобы не впасть в истерику, не привлечь внимание молчаливого водителя еще больше… потому что мне нельзя ломаться, я должна быть сильной, ради папы…