Какой высокомерный тон, какие резкие слова, какое снисходительное обращение. Можно было бы оправдать ее тем, что она говорила с прислугой, но Александр такого себе не позволял. Он всегда говорил элементарные слова вежливости: спасибо, пожалуйста, простите – вне зависимости от того, к кому обращался. Эта рыжая бестия явно любила привлекать к себе внимание, любила поклонения своей персоне, и вот таких представителей дворянства он не любил. Нельзя сказать, что он был за равноправие, но он был против унижений и оскорблений людей. Ведь в первую очередь – все мы люди, а уж потом дворяне и конюхи.

Он сплюнул на землю, когда она ускакала вперед. Вышел за нею на улицу. Где-то вдалеке брезжил рассвет, а с другой стороны надвигались огромные черные тучи, каких Александр давно не видывал уже. Они пугали, но он злорадствовал тому, что эта девчонка сейчас попадет под жуткий ливень. Он вернулся в конюшню, где лошади были в сильном беспокойстве, что даже конюх проснулся и прибежал.

– Ох. и буря намечается, барин…Вы бы в дом шли, а то сарай и развалиться может, – конюх проверял все ли в порядке, успокаивал лошадей. – Они же чувствуют…пугаются…давеча говорили, что землю трясти будет. такая сильная буря…вот, – нескладно повествовал конюх, а Александр меж тем задумался о судьбе рыжей и несносной девчонки, которая отправилась в путешествие. Ведь лошадь под нею также стала бы беспокоиться.

– Куда ж Вы, барин?! Эх, барин… – успел только махнуть рукой конюх, как Александр уже ускакал на своем и без того уставшем коне вслед за рыжей.