– Милый, мы не хотели тебе рассказывать всю правду. Отец очень переживает за тебя, за нас. – говорит она своим милым, нежным, мягким голосом.

– Переживает? За нас? Да он вообще не должен жить! И меня не должно быть! У таких как он, не должно быть детей! У него ничего не должно быть! Ты понимаешь это? – ору я, держась за голову. Я первый раз в жизни повысил голос на свою маму, меня сразу кольнуло в сердце. Вина, будь она не ладна.

– Перестань так говорить. У любого человека, есть право совершать ошибки, пусть они горькие и не справедливые, жестокие. Это его крест и ему жить с ним. Мы не имеем право судить его. Это его путь и он должен его пройти. Он тоже человек и имеет право быть любимым. Ты наше чудо. Ты украсил нашу жизнь яркими красками. Я люблю тебя, больше жизни, и твой отец тоже тебя любит. – старается успокоить меня.

– Мама очнись, он заключенный и сидит за убийство людей. Он не человек, он животное. О какой любви ты говоришь? Какую жизнь вы мне дали? – мой голос дрожит, я еле произношу слова. Голова кипит от всего этого.

– Сынок, ты не в ответе за грехи отца, он сам расплачивается за них. Я подарила ему любовь, это мой выбор, и жизнь подарила нам тебя. Ты вырос замечательным, умным, серьезным молодым человеком. Мы очень тобой гордимся. – она протягивает руки, чтобы обнять меня, но я резко отстраняюсь от нее и хлопнув дверью бегу на улицу. Ярость, злость застилают мне глаза. Слезы рекой катятся по щекам. Обида, жжет мое сердце. Я бегу, не видя дороги, бегу так быстро, что сердце рвется из груди и дыхания не хватает. Бегу, не зная куда. Мысли, поток нескончаемых мыслей в голове, ее разрывает, душу тоже. Они врали, предали меня. Мама врала, зная кто мой отец. Зачем я достал эту чертову коробку? Я порождение самого дьявола, монстра, животного. Меня не должно было быть. Руки сами лезут в карман за телефоном, пальцы набирают режим работы тюрьмы. Посещения до 17.00. Успеваю. Беру попутку, плачу по двойному тарифу.

Тюрьма. Куча охраны с винтовками. На вышке, по периметру, автоматы, бронежилеты. Тишина, только лай собак. Колючая проволока. Досмотр, дело неприятное.

– Ваше имя? – спрашивает строгим голосом огромный мужик в окошке.

– Алекс Финчер. – отвечаю я.

– К кому идете? – вот это поворот. Я не знаю его имени. Убежал из дома и имя его не спросил. Да вообще толком ничего не узнал. Кто он?

– Але, пацан, очнись! – крич недовольно мужик.

Отхожу в сторону и набираю номер мамы, один вопрос «Как его имя?». Снова подхожу к окошку и произношу:

– Я к Дэвиду Финчеру. – черт, она даже его фамилию мне дала. Опять обида, и злость окутывают меня. Распространяя свой яд по моим венам.

– У него стоит запрет на посещение. – отвечает мужик.

– Пожалуйста, пропустите меня, мне нужно с ним поговорить. – отвечаю я.

– Тебе здесь, что дом свиданий что ли? Сказано, запрет на посещения. – орет мужик. Я вжался, съежился, не был готов, к тому, что мужик будет орать.

– Пожалуйста, это очень важно. – мямлю я.

– Да ладно, тебе Фич, не ори, пропусти мальца. Пусть посмотрит. Глядишь, больше не появится.

– А если, что случится, ты отвечать будешь? – опять заорал Фич.

– Мы его наручниками пристегнем, все нормально будет. Кругом камеры. Да и Дэвид не из буйных. Видишь как пацан волнуется, пропусти, может действительно, что-то важное. Давно его никто не навещал. – говорит напарник.

– А потом мне начальство голову открутит, не тебе. – возмущается Фич и смотрит на меня. – Ладно, проходи, комната номер 6.

Длинный коридор и куча камер. Комната номер 6 большая, стол посередине, две скамьи напротив друг друга. Окно с решеткой и больше ничего. Только маленькая лампочка на потолке. Тишина, давящая, тяжелая, вязкая. Голова кругом от всех мыслей, руки дрожат. Что говорить? Какие вопросы задавать? Гугл выдал, что он застрелил 12 человек из охотничьей винтовки. Двое охранников открывают дверь, а третий заводит в комнату довольно-таки симпатичного мужчину в оранжевом комбинезоне, наручники на запястьях. Высокий, широкоплечий, подтянутый, шикарные мышцы на руках, кубики пресса точно под комбезом. Каштановые волосы, густые и пышные, голубые глаза, легкая щетина на лице. Я точная копия. Не могу отвезти взгляд от его накачанных рук, они выпирают из рукавов. Охранники скрываются, оставляя нас наедине.