Ашли улыбнулся и сел перед ней, с нежной улыбкой рассматривая свою дочь. – Надюшка, малышка моя,– произнес он, дотрагиваясь до её крошечной ручки. Она схватила его за палец, и в этот момент его сердце будто замирало. – Моя девочка, – прошептал он, поцеловав её ручку, и почувствовал, как нежность наполнила его душу. Надежда, словно понимая, что папа окончательно ею покорен, жадно схватила сосок. Шантри морщилась, но в этом было что-то умилительное. Ашли укрыл жену пледом и обнял её, наблюдая, как их дочурка сосёт с такой сосредоточенностью. В воздухе витал сладкий аромат молока, смешиваясь с лёгкими нотами лавандового масла, которое Шантри использовала в уходе за собой. – Улыбнись, моя радость, – тихо сказала Шантри, глядя на Ашли. Она подняла голову и посмотрела на картину из Камасутры на стене. – Я вот думаю, весь дом в рисунках или нет? Или нам так повезло?