На последних фразах парень говорил, как будто оправдываясь, словно не это было основной причиной того, что он хочет переехать. Лёня уловил эти интонации в его голосе, и поспешил проверить свои догадки.

– Ты же не из-за этого уехать хочешь, – сказал он, внимательно вглядевшись в глаза брата.

– Да ты и сам понимаешь, почему, – буквально выдавил из себя какое-то инородное тело, которое уже долгое время мешало ему своим присутствием, Вася, и ему стало немного легче.

– Это из-за тех, из «Форда», – несмотря на то, что был менее чувствительным, чем его брат, Лёня тоже не любил вспоминать тот случай.

– Да, – подавляя в себе накатывающиеся слёзы, ответил Вася дрогнувшим голосом, – и не только из-за них. Из-за всего. Я больше не хочу есть… сам знаешь что. Это ненормально. Другие такого не делают, и если когда-нибудь кто-нибудь об этом узнает, нас вон соседи на вилы поднимут быстрее, чем милиция приедет.

– Да тише ты, – попробовал утихомирить разошедшегося парня Лёня.

– Да кто нас услышит? Баба Шура? Так она глухая уже давно, что кричать нужно, даже если возле неё стоишь.

– Мало ли кто под заборами лазит.

– Ну, так, как наша Маричка, в этом селе больше никто не лазит, – попробовал разрядить обстановку Вася, и оба парня засмеялись. Даже они считали свою младшую сестру назойливой мухой, и были рады, что она крутится не возле них.

– Да ладно тебе, Васёк, не так уж и херово мы живём. Бывает и похуже. Я, кстати, уже обвес себе заказал на «ласточку». На той неделе уже должен быть. После него думаю «прямоток» еще поставить, чтоб гудела посолиднее.

Эта идея брата показалась Васе довольно забавной, но говорить этого в голос он не стал – слишком уж Лёня любил свою «пятёрку». Но в остальном, парень понял, что брат совершенно не разделял его мнения, да и вообще отнёсся к его откровению, как к спонтанному желанию, которое через время исчезнет, как семена одуванчика на ветру. Только вот для его младшего брата всё это было всерьёз, и он действительно хотел убраться подальше из Половцев. Но, какой бы срочной не была потребность вырваться из села, для начала ему нужно было еще закончить школу.

Чуть больше, чем через неделю, Лёня забрал свою машину из покраски от одного гаражного умельца в Василькове, и с выражением зашкаливающей гордости и широкой улыбкой на лице вернулся в село. Когда он величаво ехал по своей улице, состоявшей из четырёх домов, из колонок на полную мощность играл «Аттестат» в исполнении «Бутырки».

Лёня натянул на себя спортивные солнцезащитные очки, которые делали его лицо только еще более худым, и смотрелся он в них нелепо, о чём и поспешил ему сообщить младший брат, открывая ворота.

– Шторы сними, а то ты в них, как додик.

– Ты поаккуратнее со словами, – с лёгкой обидой в голосе произнёс Лёня и остановил машину у дома.

– Ну как тебе? – спросил он с довольной улыбкой на лице.

– Да как? Ведро было-ведро стало, – пошутил Вася и сразу же отбежал в сторону, понимая, что реакция его брата на такое будет довольно бурной.

– Ты чё мелешь, блядь?! – воскликнул тот, оторопев от нахальства парня, – Я щас твоего дрыща мелкого разъебашу так, что потом хер соберешь!

При этом он ухватил одно из поленьев, сложенных с торца дома, и направился к сараю, за которым, накрытый брезентом, стоял мопед Васи.

– Э-э, я пошутил. Неплохо получилось. Классно, – поспешил остановить брата Вася, а тот, резко замахнувшись на него поленом, бросил его обратно на кучу.

– Правда? – переспросил Лёня.

– Ну а то как же? Теперь вообще ракета.

Довольный таким ответом, Лёня вернулся к машине, возле которой уже стояла Маричка.