***

1990 год, начало истории Анюты

Анюта лежала на бабушкиной кровати и старалась прочитать названия книг, не поворачивая голову. Перед ней стоял огромный деревянный стеллаж, на котором каких только книг не было. Полки прогибались под тяжестью бесценной информации, подаренной миру великими классиками русской литературы. На верхних этажах занимали почетное место Пушкин, Толстой и Гоголь. Посередине соседствовали Чехов, Тургенев и Лермонтов. Чуть пониже Корней Иванович и Самуил Яковлевич делили место с огромными томами в твердом переплете, повествующими о съездах КПСС. Там же была коллекция роман-газеты и мифов древней Греции, которые так любила Анюта.

Мария Петровна была учителем русского языка и литературы в местном профтехучилище.

– Бабуль, ты мне почитаешь?

– Погоди немного, допишу дневник.

– А ты зачем дневник пишешь?

– Чтобы тебе потом интересно было читать. Мой отец тоже дневники писал.

– Это деда Петя?

– Да, твой прадед. Он был очень грамотный, хоть и не учился в школе.

Анюта закрыла глаза и слушала звуки ручки, скользящей по бумаге, и шелест исписанных листов.

Солнце подбросило монетку. Решка! Анюта подставила ладошку лучикам и улыбнулась.

– Вставай, соня, сегодня жаркий день будет. Пойдем на дачу пока не пекло.

– Бабуль, а ты мне расскажешь про деда Петю?

– Вставай, завтрак на столе.

Они шли по тропинке вгору. Анюта не любила дачу, дорога через кладбище пугала своей тишиной и прохладой старых могил. Девочка старалась не поднимать глаза и знала все камушки и веточки на пути. В тот день она так заслушалась рассказа бабушки, что почти перестала боятся.

– Прадед твой, Пётр Сидорович, читать умел, но в школу не ходил, первый класс только. Много читал. Все, что под руку попадалось, сказки, рассказы, жития святых. Три года ему было, когда отца Сидора на военную службу призвали, Японскую войну. Семь лет служил, ранен был, потом домой вернулся.

***

Немного погодя задумал Сидор в тёплые края переезжать, на юг Казахстана теперешнего. Ехали на лошадях 6 недель. По приезду продали лошадь с телегой, купили корову и хлеба. Нанялись сено косить, скот пасти. Петя бесплатно работал, отцу помогал. Боялся его страшно. Случай был зимой, 11 лет парнишке. Поехал за мякиной, а мякина мёрзлая была, воткнул железные вилы, немного повернул и один рожок пополам переломился. Воспитывали мальчика очень религиозно. Читал Петя про деяния святых, и про чудеса ими творимые. Решил тоже чудо совершить, уж больно отца боялся. Приложил отломленый рожок к вилам будто они целы, стал на колени и давай усиленно Бога молить со слезами на глазах, чтобы рожок сломленный прирос. Очень долго молился, все молитвы перечитал по несколько раз. И, несмотря на усердные молитвы, вилы все же не срослись. Когда домой приехал, отец устроил Пете хорошую трёпку.

***

Подхватила, закружила потоком река бурная в холодных водах своих, в водоворотах жизненных, где коряги цепляет, где о камни подводные бьёт. Казалось – забылось…

Уж неделю Аня ходила сама не своя, как узнала про распятие Христово. Все сильнее прижимала гвоздь к ладони концом острым, пока совсем больно не стало. Никому ничего не сказала, ни бабуле, ни мамочке. Словно что-то переменилось в жизни шестилетней девочки от осознания этого. Как люди могут быть жестокими? Как мог человек выдержать такое? Кто такой Бог Анюта не понимала. Тогда впервые она чувствовала боль, не физическую и не душевную, а какую-то глубокую, неосознаваемую, чужую. Тогда впервые страшно стало. Анюта не могла читать и смотреть, словно сама в этих моментах жила, душою и телом. Не знала она Бога, обычного человека видела, как страшно ему было, как больно. А про себя думала как можно было избежать этого. И только уж когда совсем взрослой стала, поняла Анюта, что не может человек самого себя предавать, какими бы пути извилистыми не были, не свернуть ему с искренности душевной и любви, коли уж найдешь её в себе, не потеряешь.