– Увлекательная вышла история, не так ли?

Он подаёт брату знак, тот отводит Мичи в сторону.

Чио улыбается им. Почтительно кланяется Джуну и Асу. Мыслями она уже далеко. Звёзды указывают путь, доступный лишь двоим.

– Ты готов, возлюбленный мой?

– Готов…

Огонь в душе разгорается. Человеческое обличие Рюу тает. Рвётся связь с родными. Юноша бросает прощальный взгляд на мать. Рассвет похож на расплавленное золото. Туман обретает краски, озаряет свечением лес, поднимается к воспарявшему ото сна светилу.

Привязанности покидают Рюу. Все, кроме одной, к сияющей своей Госпоже.

– Нобуо, – он хватает за хвост ускользающие чувства, – подумай, с кем ты хочешь встать под один зонтик.

Голос его рокочет. В утренних лучах расправляет могучие кольца белый дракон. Склоняет рогатую голову к Чио, подставляет спину.

Асу чувствует, Рюу больше не её мальчик. Он нечто могущественное и неизведанное. Дух обрёл свободу.

Дракон устремляется ввысь. Ловит ветер, спешит к восходящему солнцу. Сливается с золотом.

– Выпендрёжник… – Мичи и Нобуо первыми обретают дар речи. Косятся друг на друга. Мичи делает шаг в сторону, оглядывает молодого человека с ног до головы.

– Рюу всегда был драконом, – говорит им Асу, – и, – вздыхает, – и выпендрежником тоже. Меня волнует другое.

Туман рассеялся. Колдовство, окутавшее рекан, спало. На стойке визгливо задребезжал телефон.

– Как мы втроём управимся с гостиницей?

Мичи обходила сто третий, проводя рукой по шершавым стенам. Номер опустел. Духи покинули его, он выглядел заброшенным, одиноким.

Девушка села на циновку. Закрыла глаза.

– Если хочешь, можешь забрать с собой, – Мичи вздрогнула.

– Не бойся, это всего лишь я, – Нобуо возник на пороге, – Можно?

Он указал на циновку. Мичи подвинулась.

– Конечно.

Прошло три дня с золотого рассвета. Рекан кипел, как вода в онсенах. Асу и Джун спешно искали работников. Вакансии на любой вкус. Процесс обещал затянуться. Недовольные гости фыркали, хмурились, недоумевали. В одночасье идеальный сервис стал из рук вон плох. Безукоризненными оставались только завтраки и ужины. Асу не зря называла себя королевой готовки.

Нобуо дневал и ночевал на ресепшене, порой сокрушался, что смерть прошла стороной.

– Чем я могу помочь? – Мичи приставала к нему, чем вызывала у юноши ещё большую панику. Он краснел, бледнел, путал слова.

– Ты все-таки на отдыхе, – выдавливал еле слышно, избегая прямого взгляда.

Отдых. Лучший в её жизни.

– Я увезу с собой весь отель. Мне кажется, он теперь живет во мне,

– Мичи погладила циновку.

– Жаль, что не могу оставить хоть что-то на память о себе.

– Незачем, – быстро произнёс Нобуо, – то есть… я буду помнить о тебе. И эти стены тоже.

Он накрыл ладонью её руку.

– Я отвезу тебя в аэропорт.

– Спасибо, Нобуо.

Машина стояла за воротами рекана. Они шли по дорожкам, петляющим между деревьев. Молча. Мичи впереди, Нобуо позади с чемоданом.

«Подумай, с кем ты хочешь встать под один зонтик», сказал ему брат.

⠀Рюу всегда действовал импульсивно. Он мог отдать свой зонт незнакомой девушке во времена, когда это значило больше, чем просто поделиться зонтиком. Когда это значило связь. Он мог влюбиться в незнакомку, разглядев её чистоту в холодных каплях дождя. Мог бросить вызов деспотичной главе семьи, мог победить смерть. Нобуо мерещилось его присутствие, плечо болело, словно сильная рука ударила, придавая сил. Призывала к действиям.

– Мичи, – начал он. За поворотом показались ворота.

Мичи не расслышала. Они молчали всю дорогу.

Нобуо проводил Мичи до стоек регистрации.

– Отец похоронил Хакусану. Точнее то, что от неё осталось, – мысли путались. Он посчитал, что должен поделиться этим.