Оставляем политику и возвращаемся к вагонам. Чистка вагонов после свиней ещё проблемнее! Навоз был жидкий. Иногда ботинок рабочих, которые нам выдавали, было не достаточно по высоте. Навозная жижа заливала ботинки. Для непросвещённых поясняю, что газ от свиного навоза вреден для глаз. Человек слепнет от выделяемых из свиного навоза газов.

Если при чистке «черпанул» навоз ботинком, то там был кран с водой. До следующего состава можешь помыться, но работать далее уже будешь с сырыми ногами.

Как в анекдоте с едой у индейцев. Собрал вождь племя и говорит:

– У нас две новости: хорошая и плохая. С какой начать?

Все застучали копьями и закричали:

– Давай с плохой!

– У нас в племени есть нечего! Придётся жрать навоз!

– А какая же хорошая новость?

– А хорошая новость это то, что навоза много!

Вот похожая ситуация была и у нас. Однако, справедливости ради надо сказать, что в часы работы столовой там можно было на 37 копеек пожрать по-человечески.

Чтобы выгнать свиней из вагона, между вагоном и платформой ставятся «сходни» для прохождения двух свиней одновременно. Но иногда между ними вклинивается третья, если её люди (выгонщики скота) чем-нибудь «огреют» в вагоне. Трём свиньям на «сходнях» уже тесно. А свиньи очень не любят тесноту! Отчаянный визг всех трёх, и средняя в этой ситуации уже «готова» – умирает от разрыва сердца! Тут же подходят работники комбината, всаживают в неё 12 мм крюк с ручкой и оттаскивают её в сторону, чтобы не мешала выходу другим. Коллеги свиньи, пробегая мимо, задерживаются на несколько секунд около неё, не для того чтобы поскорбеть о том, как ей не повезло, а проверить, не осталось ли у неё чего-нибудь лишнего и съедобного. В дороге перегонщики скота должны их кормить. Но это «должны» только теоретически, а практически они корм для скота продают по дороге и пропивают. И большинство свиней остаются с обгрызенными хвостами и ушами. На что ни пойдёшь с голодухи! И если, пробегая мимо, они заметят, что у лежащей коллеги ещё что-то осталось, то, тормознув на секунду, нежно тянутся к хвосту или к уху, как будто хотят что-то пошептать. Ты извини, дорогая, тебе уже всё равно это не пригодится, а мне надо жить и резким движением, как акула, хвать и хвоста или уха уже нет! Она ещё глазами смотрит с укором, что же вы делаете-то «суки» ведь я же еще живая только визжать не могу! Но в ответ холодное равнодушие – голод спишет все недостачи!

Приходит следующая команда из экспресс-контроля. Отрезают от неё что-нибудь, что осталось, а если ни ушей, ни хвоста уже нет, то берут «пятак» на носу, и уносят на экспресс анализ. Если таких свиней много, то их маркируют. Потом электротележкой, как на вокзале, увозят в закрома.

Для них это привычная каждодневная работа. Единственное ограничение по срокам работы, это для забойщиков скота. Этих ребят не держат на работе более двух с половиной лет. Они звереют после этого и теряют контроль над своими действиями. Описывать то, что они вытворяют можно только для людей с крепкими нервами. Одному присудили 8 лет за садизм над животными не случайно!

Нас удивляли призывы на щитах. Откуда они? Оказалось из социалистического обязательства: «Труженики мясокомбината! Добьёмся засолки туш через кровеносные сосуды!».

С нашей «униформой» чистильщика навоза в вагонах в колбасный цех не зайдёшь! А надо же что-то принести голодным волкам, товарищам в общагу! Там этого так ждут! Бывали случаи, что от голодухи, ослабевших студентов увозили с дистрофией в больницу. Такое было в комнате напротив той, в которой жил Гена Кустов.

На территории мясокомбината за 1 рубль (такая была такса) можно спокойно купить у колбасного цеха «палку» колбасы. Вся проблема в том, как с ней выйти через проходную!! Там всегда проводился мощный «шмон»! Один раз мы затарились и колбасой и сосисками. И на проходной всё конфисковали. Было так обидно! И не столько за потраченные рубли, как за то, что одиннадцать физиономий с горящими глазами останутся голодными! У «местных» (это те, кто работают постоянно на мясокомбинате) сразу в таких случаях отбирают пропуск и выгоняют с работы. Нас студентов, временно работающих, обчистят, отругают, но пропуска не отбирали. И то хорошо.