Не все в «продвинутой» ФМШ соответствовали «железным» рамкам и строгим правилам научной педагогической системы. Кому-то надо было заниматься творчеством. Для начала – техническим.

Сёма – не глупый, талантливый, способный парнишка, но абсолютно «беспутный», как выразилась наша мудрая «литераторша».

– Беспутный – человек, кто заблудился, потерял или не нашел свой путь в жизни, – пояснила она.

К тому же, Сёма прожил до восьмого класса почти как беспризорник в своем зауральском поселке. Он не был «круглым» сиротой. Отец погиб, – угодил под вагонетку на руднике, когда мальчишке исполнился второй годик. Мама замуж повторно не выходила. Из мужчин при ней надолго задержался бригадир забойщиков, драчливый, запойный Паша Кривень. Улыбка у мужика была вся в его уродливую фамилию: злобная, кривая, надменная. Отчим воспитывал «приёмыша», как мог, побивал, требовал, чтобы «малой» называл его уважительно – Паханом. До отъезда в Академ, Сёма презирал, побаивался и никак не называл приёмного отчима. Он был и оставался для мальчишки «мамкиным мужиком».

В ФМШ надзор за учениками интерната был отлажен годами, но беспризорник Сёма остался верен себе, не подчинился правилам академической школы. Не вписался в жёсткие рамки «продвинутой», экспериментальной, образовательной, системы научного городка.

В подробности личной жизни Сёмы до ФМШ прошу не вникать, считать выдумкой и фантазией автора.

В остальном, рассчитываю на предложения и дополнения мальчишек и девчонок нашего выпуска 1973-его года физико-математической школы Академ – городка Новосибирска, с кем пересекались наши «лирические» и «товарищеские» линии жизни. Надеюсь на дружелюбное отношение, не против так же снисходительных и гневных суждений несогласных или недовольных изложенным, приветствую письменные и устные отзывы.

В эскизном варианте были оставлены реальные имена и фамилии действующих героев, для предложений и дополнений, для продолжения работы над заметками о замечательной нашей школе.

В предварительной редакции фамилии некоторых учеников были изменены, чтоб не возникло недоразумений и недовольства ныне здравствующих.

Повесть в нескольких «письмах самому себе»

«ШКАФ – М» – «ШКола Академическая Физико-Математическая».

Первая папка из «Шкафа…» – с письмами.

Всем недоучившимся посвящается.

Привет, как сложилась твоя жизнь, одноклассник?! Пишу письмо, не рассчитываю на ответ. Расстались без прощаний. Адреса утеряны. Года прошли. Не один десяток. Страшно подумать: полвека! Чёткие образы стёрлись. Остались в памяти размытые, но яркие детские воспоминания, эмоции, истории, дополненные взрослыми размышлениями и уточнениями.

После Летней, отборочной школы, не все остались учиться в ФМШ, «продвинутой по пути к большой науке». За «выдающиеся» успехи на школьных олимпиадах оставляли «физиков» и «матиков», будущих биологов и химиков. Но особых детей набирали по Союзу за их необычные достижения в технике, склонность к прикладным наукам, за «нестандартность» мышления.

Авиамоделисту сначала даже не сообщили, что в их средней школе работает отборочная комиссия из научного городка. Учитель по русскому языку и литературе Ягодкина (с благодарностью помню её фамилию!), милая, улыбчивая, терпеливая женщина, небольшого ростика, полноватая, похожая на добрую фею из сказки, остановила в коридоре ученика, удивилась. Как могли «круглого» отличника не пригласить?! Посоветовала самому явиться на собеседование. Мне по жизни везло на учителей литературы!