Жутко хотелось есть и пить. Бурдюк с водой нашел, а вот мешок с едой оказался пуст. Эти звери все сожрали.

- У меня было кольцо, - обиженно ответила ведьма.

Я лишь покачал головой.

- То, что ты не расчленила меня на ленточки – самое большое везенье в твоей и моей жизни. Я уже говорил, и буду повторять еще: магию кольца контролировать крайне сложно. А свеженьким инициированным ведьмам – вообще невозможно. Если ты попытаешься колдовать снова, будет то же, что и в комнате трактира. Ураган! Где, дракусам в пасть, здесь еда?

- Я нашла только ягоды, - тихо произнесла Ксин и кивнула на пустой бочонок из-под хмеля, наполовину набитый земляникой.

Она залечила мою рану, стерегла весь день, нашла мне одежду и собрала еду. Я должен был испытывать хоть немного благодарности, но вместо этого чувствовал, как к горлу подкатывает рык. Я был крайне раздражен. Не на нее, на ситуацию. Это я! Я должен был следить за такими вещами, чтобы обеспечить ей спокойный сон и отдых. И я должен был защитить, а не держать в бесконечном напряжении, что поискам вовсе не способствует. Кретин!

- Ну чего ты злишься? – бросила она мне в спину недоуменно, когда я сильно сжал свой клинок и направился к уцелевшему после моего налета дубу.

- До Проклятой ночи три дня, - заорал я, не выдержал. – Без метки избранной ты не будешь чувствовать зов, теперь мы не знаем дороги. Все, что нам осталось – твои сны. Ты должна вспомнить, куда идти. Думай, Ксин! Думай! Какая-то деталь? Подсказка.

- Только драный мерзкий противный волк и ущелье! - заорала она в ответ и, схватив бочонок с земляникой, села на пень. Отвернулась от меня и начала загребать последние ягоды ладонями.

Я все же зарычал. Но зов клинка помог мне сосредоточиться, так что я метнул его в столб дуба. Ксин вздрогнула и обернулась ко мне, и это тоже раздражало. До сих пор боится? Разве неясно, что я не могу ничего ей сделать, даже когда очень хочется?!

- Сиди и думай! – раздраженно приказал я.

Она отвернулась, и я был уверен, что скривила рожицу.

Неподалеку от дуба валялась лопата. Схватив ее, я начал копать.

- Что ты делаешь? – спросила девчонка, но лучше бы ей меня не трогать прямо сейчас.

- А что, не видно? Копаю.

Так и не дождавшись пояснений, она отбросила уже пустой бочонок и повисла на ветке дуба. А после еще и начала карабкаться вверх.

- А ты что, дракус тебя пожри, делаешь? – процедил я.

- А что, не видно? Лезу!

- Ксин! – Со всей силы вогнал лопату в землю и посмотрел на мерзавку.

- Роу! – Она издевательски округлила глаза и полезла выше, не думая о том, какой вид мне открывался снизу. И нет, накидка ее не особо спасала.

Она сущий кошмар.

- Здесь точно зарыта еда, -  процедил сквозь зубы и продолжил копать, вымещая всю злость на яме. - Чую. 

- А сверху точно будет виден лес, - крикнула она. - Пока еще солнце не село, я осмотрюсь. Это точно лучше, чем просто сидеть и вспоминать тот сон.

Я покачал головой и хмыкнул. В этом я с ней согласен. Вспоминать - полнейшее мучение.

Когда лопата ударилась о что-то твердое, я издал победный клич. И очень скоро, раздолбив полотном деревянную крышку, достал консервы.

- Нашел! Ящик с припасами.

- И я нашла! – крикнула ведьма радостно. – Небеса, Роу! Это же то самое ущелье! Точно тебе говорю! Нам туда! Нам точно туда! Ура! Да-да, вижу еще тот огромный дуб, внутри которого огромное дупло. Думаю, там мог бы спать медведь.

Когда она спустилась и уселась на нижней ветке, я уже приговорил банку отменной тушенки и как раз открывал вторую. Правда, вместо приборов приходилось импровизировать палочками. Протянув ведьме кусок мяса, сыто улыбнулся.