Я сделал то, что умел: вывернул свечу и проверил на искру. Искры не было, а это не оставляло мне никаких шансов завести машину.

– Каким бензином заправлялись? – спросил я. Глядя на темный мотор, опутанный замасленными шлангами и проводами, я никак не мог разжечь в себе техническое любопытство.

– А черт его знает, каким, – тихо ответила девушка. – Каким положено, таким и заправлялась.

– Видно, катушка сгорела…

– Катушка? – тоном знатока автомобилей протянула она и отрицательно покачала головой. – Ну что вы говорите! Катушку я каждое утро смазываю, она у меня в порядке. Наверное, ретранслятор полетел.

– Какой ретранслятор? Вы, вероятно, хотели сказать «генератор»?

– Ну да, конечно, – без тени смущения ответила девушка.

Больше я не задавал ей вопросов относительно машины.

Заглохшая машина становилась уже не столько проблемой незнакомки в просторной шубе, сколько моей. Половинчатого решения здесь быть не могло. Или я должен был помочь девушке, или же немедленно распрощаться с ней.

Моей душе больше подходил второй вариант. Я был стандартным мужчиной и не хотел тратить время и нервы на гражданку, к которой меня не влекло. Распрощаться с ней можно было, даже сохранив хорошую мину: пообещать, что из ближайшего сервисного центра отправлю сюда ремонтную бригаду. Мой язык готов был произнести эти слова, тем более что девушка больше не просила меня ни о чем, не умоляла помочь ей, приютить в своей машине, отвезти в город. Она продолжала сидеть за рулем своей остывающей колымаги, неподвижная, хрупкая, полуприсутствующая и безразличная ко всему, что ее сейчас окружало.

– К сожалению, – произнес я, опуская крышку капота, – я плохо разбираюсь в «Жигулях». У вас какие-то проблемы с электрикой.

Она рассеянно кивнула. Я вынул из кармана куртки платок и вытер им руки.

– Из ближайшего техцентра я отправлю к вам ремонтников, – пообещал я. – Извините, очень тороплюсь…

– Не надо никаких ремонтников! – вдруг необычайно твердо и громко сказала девушка, словно только что очнулась от спячки. – Я не хочу, чтобы вы говорили кому-то обо мне! Я не просила вас об этом!

Эти слова были сказаны в столь жесткой форме, что я лишь плечами пожал и буркнул:

– Как хотите.

Не успел я дойти до своей машины, как девушка крикнула мне вдогон:

– Не вздумайте кого-то прислать!

Я подумал про кобылу, бабу и воз, сел за руль и без каких бы то ни было сожалений тронулся с места. В свете фар снова поплыл строй черных стволов, сугробы и движущиеся, постоянно меняющие форму тени. Отъехав на некоторое расстояние, я глянул в зеркало заднего вида. Мрак, который остался за мной, меня просто поразил. Перед моими глазами еще стояла картина: лесная дорога, сугробы, «девятка», зарывшаяся в снег, и незнакомая девушка в темной шубе. Эта сцена казалась нормальной и вполне оптимистичной из-за того, что она была освещена ослепительным светом фар. Но стоило мне увезти этот свет с собой, как все погрузилось в непроглядную темноту. Я отчетливо представил себе, как эта худенькая девушка сидит в холодной машине, в полной темноте, в центре огромного леса, и каким ужасом наполняется ее сердце.

Вот чего у меня всегда было в избытке, так это воображения и совести.

Я ударил по тормозам и дал задний ход.

– У вас есть трос? – крикнул я, поравнявшись с «девяткой».

Она кивнула и стала открывать багажник. Я смотрел, как она пытается протолкнуть ключ в замочную скважину. Ее пальцы, окоченевшие от холода, почти не сгибались, и движения девушки были неточными, словно у нее было плохое зрение.

Я взял у нее ключ и открыл багажник.