– Да уж… – проговорила она, тоже улыбаясь как-то неопределённо.

Они сидели на высоких табуретах за стойкой бара в дорогом московском ресторане. Был вечер пятницы, было многолюдно, но не шумно.

– Ты здесь по делу? – поинтересовалась она.

– Можно сказать и так, – ответил Рома. – Жду своего босса. А ты?

– У меня здесь назначена встреча, – сообщила она и после маленькой паузы добавила: – Деловая.

Она пила минеральную воду. Он пил апельсиновый сок. Оба пили медленно и очень маленькими глотками.

– Чем занимаешься? – спросила она.

– Личный помощник одного банкира, – уклончиво, но не без многозначительного самодовольства ответил Рома.

– Вот как! – удивлённо произнесла она. – Ты – помощник? Типа секретаря-референта? Вот уж не подумала бы…

– У него есть секретарь-референт, – обиделся Рома. – А я – помощник, понимаешь? Personal assistant.

– По особым поручениям? – не без иронии уточнила она.

– Можно и так сказать…

Рома насупился. Его профессиональная гордость была задета. Ему как-то не приходило в голову, что его недавнее карьерное достижение (из обычных телохранителей – да в личные помощники!) может у кого-то вызвать пренебрежение и даже иронию. А обнаружить такое отношение именно с её стороны было обидно вдвойне.

– А ты чем занимаешься? – буркнул он.

– Работаю в модельном агентстве.

– Ты – модель? – изумился Рома.

– Иногда, – как-то странно ответила она и прищурилась. – А что, непохожа?

– Да нет, я не в том смысле, – принялся оправдываться Рома. – Тебя хоть сейчас на обложку журнала! Просто насмотрелся я на этих моделей… Обычно это молоденькие нескладные дылды, дуры дурами…

– Таких большинство, – согласилась она и вздохнула. – И с ними очень трудно конкурировать! А чего это вдруг ты с моделями якшаешься?

– Особые поручения, – уклончиво отозвался Рома и не удержался: – С кем только не приходится общаться нам, секретарям-референтам…

Она миролюбиво положила свою ладонь поверх его ладони на барной стойке. Внутри у Ромы снова защемило.

– Не обижайся на меня! – воскликнула она. – Ну сморозила глупость… Всегда ты был обидчивый, Рома-Ромео…

– Ну вот, вспомнила… – проворчал Рома, но ему было чертовски приятно.

Рома-Ромео – так его дразнили ещё в школе за их романтические отношения, которые быстро перестали быть тайной для одноклассников. Вот странно – его за это обзывали, а ей никакого прозвища не придумали… Наверное, просто его имя и тогдашний возраст провоцировали на такое бесхитростное отождествление с шекспировским персонажем. Тогда было до слёз обидно и неловко, а сейчас это кажется одним из самых милых воспоминаний юности…

– Странно, почему для меня не придумали прозвища? – проговорила она задумчиво. Посмотрела на него и вдруг засмеялась. – Ты тоже об этом подумал?

– Да, – признался Рома.

Роме вспомнилось, что у них случалось не так уж редко думать об одном и том же. Каждый раз, выясняя это, они полагали, что вот оно – очередное подтверждение тому, как они идеально подходят друг другу.

– А помнишь, как ты однажды ночью пробрался к нам на дачу? – вдруг спросила она.

– Ещё бы! – Рома кивнул и усмехнулся, припоминая.

– Папа ведь запретил тебе приближаться ко мне. – Она вспоминала с явным удовольствием. – Но ты, как истинный страстный кавалер, скрытно проник в ночи к нам на дачный участок…

– Было очень холодно, – заметил Рома. – И хорошо, что вы собаку не держали…

– Как же ты меня тогда напугал! Полез посреди ночи в окно…

– Если б закричала, твой отец меня прибил бы…

– Но я не закричала…

И они снова заулыбались друг другу – невнятно, но в то же время многозначительно. Оба вспоминали, как это было прекрасно – тайная любовь в её девической постели, в полной темноте, без единого звука, лишь прерывистое дыхание и еле слышный всхлип в подушку…