Он смотрел на меня широко раскрытыми от изумления глазами и молчал. Да и что ему было говорить? Все и так было понятно. Как минимум по моему абсолютно потерянному виду. Вряд ли я настолько хорошая актриса, чтоб изловчиться, сохранив так называемый покер-фейс в столь неоднозначной ситуации. И тем более боюсь, я не сумела избежать сплетен и пересудов, которые неминуемо должны были начаться после этого злополучного вечера.

Который все тянулся и тянулся... Вечер, который я так ждала... Который должен был, по моему мнению, стать маленьким мостиком между мной и мужем. Вечер, который был окончательно и бесповоротно испорчен.

А потом, словно всего этого было мало, Сессилия вдруг промурлыкала, обращаясь исключительно к Мартину:

- Хотела тебе кое-что рассказать любопытное, да ладно. Слишком пикантно, чтобы говорить при всех. Потом уже, наедине поделюсь.

Я замерла, сжимая вилку. Кажется, только чудо спасло эту рыжую с-с... секретутку от выколотого глаза.

- Зачем потом? Заинтриговала и дразнишься? – совсем несвойственным ему игривым тоном ответил мой благоверный. – Иди сюда, расскажи хоть на ухо, - отодвинулся он чуть назад, предлагая ей поделиться интересным за моей спиной.

И эта мымра не преминула воспользоваться приглашением! Будто все в порядке вещей, эти двое перегнулись друг к дружке уже за спинкой моего стула и начали там о чем-то, пересмеиваясь, шептаться. Когда за спиной раздался очередной взрыв веселого хохота мое терпение, наконец, лопнуло.

Нет, я так и не возразила и не сделала попыток поставить соперницу на место. Слишком силен был страх перед гневом Никса. Вот о чем скажет мне много месяцев спустя Сессилия (в день аварии, в которую угодит муж).

«С Мартином я не такая смелая»...- заметит она тогда.

Сейчас же я просто встала и, сделав вид, что у меня срочный звонок, отошла в дамскую комнату.

Здесь, открыв холодную воду и осторожно побрызгав ею в лицо, чтобы не смыть макияж, я бездумно уставилась в зеркало.

«Дыши, просто дыши», - снова и снова уговаривала я себя, не позволяя мыслям скакать в бессильной злобе и в поисках ответов на риторические вопросы: «что делать?» и «как быть?».

Но мое уединение не продлилось долго. Дверь отворилась, и в дамскую комнату впорхнула самодовольная Сессилия. Окинув меня снисходительно-насмешливым взглядом, она понимающе улыбнулась и прошла к соседнему зеркалу.

Я подняла голову, волей-неволей сравнивая в зеркале двух совершенно непохожих женщин.

Она – колоритная рыжая девушка с пышными формами, высокого роста и с идеально белой кожей. Как бы ни было неприятно, но следует признать, что таких, как она, можно по праву назвать роскошными.

И я. Среднего роста, шатенка с, как мне всегда казалось, симпатичными чертами лица. Возможно, выразительным взглядом. Однако потухшим и слишком тоскливым, чтобы вызывать в противоположном поле чувственные желания, которые, наверняка, с легкостью вспыхивают в любом мужчине, стоит ему только взглянуть на Сессилию.

В какой-то степени можно было бы понять мужчину, предпочитающего проводить время с ней, а не со мной. Но только если бы он при этом не был МОИМ МУЖЕМ. Вообще чьим бы то ни было чужим мужем, которого без всякого стеснения открыто соблазняла эта особа.

Я ни в коей мере не умоляю вину самого Мартина. Нет! Напротив. Глядя на нее, у меня в голове возникает лишь один въедливый вопрос:

«Зачем?»

Зачем, если ему нравятся такие, как Сессилия, нужно было брать в жены меня?? Для чего он преследовал меня своими ухаживаниями. Задаривал дорогими подарками и цветами. Что это было? Минутное помутнение? Роковая ошибка со стороны Мартина Никса, полностью перечеркнувшая мою жизнь?