А если это всё же был сон — иногда задавал себе вопрос. Разумеется, имелись свидетельства обратного, но Ник упорно хотел думать, что обгоревшее пятно на диване ему привиделось спросонья. Так бывает — кошмар накладывается на реальность и видишь то, чего не может быть или же продолжаешь говорить на темы из сна.   

Английский стоял в расписании третьим. Ник до последнего надеялся, что обнаружит в аудитории незнакомое лицо, которому будет рад больше всего в своей жизни, но увидел ту самую училку. Вздохнул, с каменным лицом проходя в класс, уткнулся в книгу ещё до начала урока. Даже смотреть в её сторону не хотелось.  

Дэвин, или как её там по-настоящему звали, вела себя в этот раз не так вызывающе. Была на вид самой простой аспиранткой, бросающей редкие лукавые взгляды на некоторых парней, а вот на самого Ника старалась не смотреть и вообще, кажется, игнорировала его существование. Николаса такая политика устраивала целиком и полностью, он даже позволил себе полностью отвлечься от урока, зависнув и уперев взгляд в парту.   

Как много в мире философского, но такого простого, если подумать. Даже эту одноместную парту можно было приплести к рассуждениям о философии жизни и одиночества. Тебя с детства перемешивают с разными людьми, стремясь научить общению, а на деле ты всё равно сидишь один и уныло щёлкаешь ручкой о парту. Ну, это так, в порядке бреда. Николас проморгался.   

Но любопытство сжирало его изнутри даже сильнее безразличия или страха. Так что после урока он предпочёл потерять пару минут, но всё же остаться вновь с этой дамочкой наедине. Они ещё несколько мгновений смотрели друг на друга, прежде чем девушка картинно махнула рукой и вопрошающе кивнула — мол, чего надо?  

— Почему? — только тихо спросил Ник, успешно давя ком нерешительности и слабого страха в горле. — Ведь угрожали.   

Но она лишь неопределённо пожала плечами, делая вид, что уткнулась в бумажки и парню пришлось всё же свалить, оставив себя без ответов. Он уже предчувствовал, что этот вопрос долгое время от него не отлипнет. И не столь потому, что Николаса интересовали мотивы этой семёрки, сколь по причине непонимания себя же. Он ведь в действительности сказал — убейте меня.  

Что с ним не так?  

— Опять кислая мина?  

Идущий до того в наушниках, парень вздрогнул, дёрнулся в сторону и недовольно сощурился на знакомые карие глаза.  

— Что тебе нужно? — он даже остановился, второй наушник и оказываясь в полноценном океане звуков социализации.   

— Просто поинтересовался, — Джеймс широко улыбнулся. — Не люблю кислые мины.  

Николас вздохнул. На кой хрен он к нему прицепился? В совпадения Ник не верил, но как-то подсознательно всё же Джея побаивался. В том сне он один с ним контактировал.  

Всё постепенно вставало на свои места. Сновидение на него наслала Дэвин — либо по приколу, либо напугать. Она же наверняка и проспать заставила, стерва. И всё в том сне было не просто так, не могло. Выходит, Джеймс с ними, возможно, связан. Походило на паранойю, но Ник вполне охотно признавал свою ненормальность. Гораздо охотнее, чем тот факт, что им заинтересовались.  

— Слушай, — пришлось выдавливать из себя честность. — Я не люблю чьё-то общество кроме себя и не особо стремлюсь заводить тут знакомства, хорошо? Я тебе буду чертовски благодарен, если перестанешь набиваться в друзья.  

Но ураган не собирался униматься. Мелькнула уже мысль про ту-не-ту ориентацию, но Ник погнал её прочь. Не могло ж ему настолько не повезти? Нет, он не имел ничего против, но сама мысль показалась ужасно странной.   

— Я не набиваюсь тебе в друзья, — довольно мягко пояснил Джеймс, поправляя лямку сумки на плече. — Но ты кажешься интересным. Давай... давай будем считать, что я тот самый странный парень, который вводит новенького в курс дела?