– Ну, как идут дела? – От административного здания к нам шел господин Гамаш. Он облокотился на ограждение и придирчиво осмотрел поле. – Мда, немного вы успели. Ну да ладно. В следующий раз почистите. На сегодня я вас отпускаю.

– Господин Гамаш, – обратился Ваймс, – а у кого есть доступ к барьеру Пруни?

– У меня, само собой. У вас и еще у нескольких адептов, что отрабатывают наказание, – ответил он. – А почему вы спрашиваете?

– Кажется, он сбоит, – ответил Ваймс.

Я удивленно на него посмотрела. Сбоит? Он же не мог сам собой выключиться, а затем включиться.

– Хм… Если так подумать, – господин Гамаш почесал лысину, – надо обновить заклинание. Список допущенных адептов с того года не чистился. Возможно, дело в этом. Ну а теперь идите. Мне еще обход вечерний делать.

Ваймс забрал рубашку и наконец-то оделся. Мы покинули корпус зверинца и направились обратно к общежитиям. Идти вдвоем было как-то неловко. Я пыталась переварить события прошедшего дня. Видение сбылось, и это должно было принести мне облегчение, но… я не чувствовала его. Наоборот. Меня не покидало чувство тревоги.

– Фейн, – вдруг позвал Ваймс.

Я вынырнула из своих мыслей и вопросительно на него посмотрела.

– Раз уж мы закопали топор войны и спасли друг другу жизни, называй меня просто Дан.

– А мы закопали? – удивилась я, но тут же спохватилась и добавила: – Договорились.

Разве я не об этом мечтала? Глядишь, спокойно доучусь без всяких дурацких шуток со стороны Ваймса.

– Ты ничего не хочешь мне предложить в ответ? – намекнул он.

– Боги, и ты зови меня по имени, – закатила глаза я.

– Вот почему с тобой всегда так сложно? – снова спросил Дан, вздыхая.

– Со мной нормально. Просто тебя другие девушки избаловали излишним вниманием и уступчивостью.

– Другие девушки ведут себя как девушки, в отличие от тебя, – не остался в долгу Дан.

– Ну вот, снова, – устало вздохнула я, не в силах и дальше спорить. – В общем, пока… Дан.

– Пока, – сухо ответил он, и мы разошлись в разные стороны.

Каждый к своему корпусу. Недолго топор войны был зарытым.

Мое появление в общежитии произвело самый настоящий фурор благодаря непередаваемому драконьему запаху. Тяжелее всего пришлось Камилле, когда я заглянула за сменной одеждой в комнату.

– Ника, мне страшно спрашивать, где ты была. О боги, – выдавила соседка и, зажав нос, бросилась открывать окно.

– У дракона, – призналась я и, выудив первое попавшееся платье из шкафа, пошла в душ.

Вода, натуральное домашнее мыло и травяной шампунь снова сделали из меня человека. А вот с одеждой пришлось повозиться. Стирать пришлось руками, так как я потратила почти весь запас магии. Через полчаса мне все же удалось очистить штаны с рубашкой и убрать ужасный запах. Если каждый раз выкидывать одежду, как говорил господин Гамаш, к концу отработки наказания мне нечего будет носить.

Я вышла из ванной комнаты. В нос ударил цветочный аромат. Камилла щедро брызгала духами все, начиная с занавесок и заканчивая моими ботинками у порога.

– Пойдешь в столовую? – спросила я, убирая штаны с рубашкой на самую дальнюю полку в шкафу.

– Только оттуда, – отмахнулась соседка, подозрительно принюхиваясь.

Кажется, даже духи были не способны перебить дух Пруни.

До священного места приема пищи я не шла, а летела. Там меня ждали мясо, пирожные и кофе. На улице стояла теплая погода, и все адепты высыпали из общежитий, чтобы отдохнуть и насладиться бабьим летом. Многочисленные клены окрасились во все оттенки от алого до желтого. На солнце деревья будто светились в ореоле яркой листвы. Если бы не голод, я бы осталась на улице, чтобы полюбоваться самым прекрасным временем года в академии. Осень, как ни странно, была полна надежд и насыщенных красок, а весна… Весну омрачали экзамены, и мало кто из адептов мог в полной мере насладиться распускающимися после долгой зимы цветами. Всем было не до того.