Между тем, Рита продолжила:

– Я, должно быть, кажусь вам странной.

– Со мной вам все равно будет сложно соперничать, – улыбнулся Артур. – Вы, по крайней мере, не пристаете к незнакомцам с подозрительными просьбами лишь потому, что их лица кажутся вам примечательными.

Она подняла голову и глубоко вздохнула.

– Вы первый, с кем я по-настоящему заговорила за прошедшие восемнадцать лет, и вы кажетесь мне вполне приличным молодым человеком. Кроме того, вы уж точно не возжелаете соблазнить меня, а потому, я думаю, мы можем продолжать видеться и говорить от случая к случаю. Однако, как вы и поняли, снимка не будет. Простите меня, но… слишком уж это…

– И вы позволите приходить в ваш дом?

– Если вы не станете стыдиться меня, то я могу приглашать вас на прогулки, – серьезным тоном ответила она, хотя Артуру показалось, что она шутит.

– Я не стыжусь того, что общаюсь с разведенной женщиной, – покачал головой он.

Рита повернулась к нему и впервые рассмеялась. Ему хотелось спросить, чем он вызвал этот смех, но она лишь покачала головой и прошла дальше, направляясь к реке.

Искать работу нужно было почти сразу же после развода, но тогда она была слишком занята другими делами. В конце концов, у нее было не так уж и много вариантов – после того, как она окончила школу, ее ожидало скорое замужество, а за ним спокойная жизнь без финансовых трудностей. Вполне возможно, если бы она смогла сохранить прежнюю красоту, ей вообще никогда не пришлось бы думать, как заработать денег. И все же, беспокоиться об этом было слишком поздно – сейчас ей нужна была работа, и сожалеть о потерянных возможностях казалось непозволительной роскошью.

Тосковала ли она по мужу? Рита не могла дать точного определения тому, что чувствовала по отношению к Антону. Она искренне надеялась, что он пожалеет о том, что поступил с ней таким образом, но все эти надежды были заведомо напрасными – она сама настояла на разводе и первая ушла из дома. В конечном счете, все выглядело так, словно она сама виновата, и эта небольшая сцена, которая состоялась после того, как она обнаружила в доме одну из его любовниц, оставалась только в ее памяти. Скорее всего, Антон уже и сам позабыл, что они вообще когда-то говорили о причинах, подтолкнувших его к измене.

Впрочем, Рита не желала терзаться совестью, если все равно ничего не могла изменить. В каком-то плане ей стало проще, поскольку теперь, просыпаясь по утрам, она не чувствовала неуверенности. Из разговоров окружающих следовало, что разведенная женщина, которая живет в позоре и изоляции, должна ощущать лишь одиночество и страх, но ничего подобного не было. Во всем, что с ней происходило, была какая-то новизна, и Рита старалась постоянно быть занятой всевозможными делами.

Еще через некоторое время она обнаружила, что домашние дела больше не отнимают столько времени и сил – она попросту привыкла к ежедневной суете. Теперь на все хлопоты уходило почти в два раза меньше времени, и она могла уделять внимание своим цветам. Парник все еще не был готов, хотя зимние холода стремительно приближались, и Рита начинала беспокоиться.

И все же, более всего остального ее беспокоила необходимость зарабатывать деньги. Поиски работы были изнурительными, унизительными и, увы, безрезультатными.

С ее слабыми навыками Рита могла бы заниматься только самой низкооплачиваемой и тяжелой работой, но теперь об этом не было и речи. К ее удивлению, никто не желал брать ее в число сотрудников, хотя она отправлялась на поиски подходящего места каждый день. Ей отказывали даже в работе посудомойки или уборщицы, хотя под конец она была готова и на это.