— Без него стартовая сумма втрое больше. Я не оформляла, — неожиданно слышу тихое утверждение.

Вот только бьёт оно по ушам так, словно Света его прокричала. Мгновенно поворачиваюсь к ней.

— Что? — пересохшим голосом спрашиваю. — Ты серьёзно?

Немного обречённый взгляд подруги подтверждает худшие опасения.

— Брось, тут нет маньяков, — храбрится она. — Приличный аукцион, хоть и торгуют неприличным, — фыркает, пытаясь шутить. Вот только меня это совсем не пронимает, и Света это видит: — Всё будет хорошо, мне уже пора.

С последним заявлением подруга резво упархивает прочь, словно если я буду продолжать удерживать или спрашивать, она не выдержит.

Сердце до боли сжимается. Я хочу помочь Свете, уберечь её от отчима и исправить ситуацию, но точно не тем путем, который выбрала она. Какого чёрта я ещё медлю! О каком уважении её решения сейчас может быть речь?!

Надо срочно увести её отсюда, и наплевать на последствия типа неустойки. Разберёмся потом. И вообще, даже из Светиной ситуации наверняка есть другие выходы. Было время, когда она жила у меня. Кстати, почти полгода. Да, моим родителям это не особо нравилось, да и подруге было страшно неловко перед ними. Всё-таки моя семья не шикует. Но ничего, я поговорю с папой и мамой, да и Свету постараюсь убедить. Найдём с ней хорошую работу, будем вместе копить…

Я подрываюсь с места, желая догнать удаляющуюся чуть сгорбленную фигуру подруги.

— Света! — попутно кричу. Так тороплюсь, что спотыкаюсь. — Подожди!

Ну вот, пока я оправлялась после почти что падения, подруга скрылась из зоны видимости. Растерянно прищуриваюсь, но нет, Светы уже не видно. Хотя не так уж близко к той двери была. Видимо, услышав меня, не только не стала ждать, но и ускорила шаг.

Но я не собираюсь сдаваться. И тоже ускоряюсь, бегом преодолевая расстояние до двери. Вот я уже близко, а там сориентируюсь, надо только войти внутрь и…

Ой. Я чуть не врезаюсь в крепкую грудь охранника. От этого удерживает лишь его стальная хватка, которая болезненно сковывает мне руку. Прерывисто дышу, загнанно метясь из стороны в сторону. В голове почти ничего нет, только паника и страх не успеть. Вот только в захвате охранника чувствую себя безвольной куклой, вырваться не получается.

А рядом ещё и как минимум трое таких же бугаёв стоит.

— Ты кто такая? — грубо спрашивает тот, кто меня удерживает. — Участвуешь как лот? Тогда почему без пропуска?

Меня корёжит от этого бездушного «лот», словно речь не о людях. Ну и пусть девушки сюда добровольно идут, но практика допущения участия без договора законна вообще?

Впрочем, мне не до размышлений и уж тем более не до споров.

— Нет, у меня подруга там.. — сбивчиво и почти умоляюще пытаюсь донести до охранника. — Она не оформила договор…

Меня чуть ли не трясёт, и я не уверена, что говорю хоть немного понятно. Но предчувствие чего-то страшного никак не позволяет успокоиться.

— Разберёмся с ней сами, — жёстко отчеканивает охранник. — На выход.

Он чуть дёргает меня в сторону, отпуская руку, но подталкивая в спину. Не сомневаюсь, что в его понятии это был лёгкий толчок, но я с трудом удерживаюсь на месте. Уйти не могу, но и переть напролом — я не самоубийца.

Разворачиваюсь обратно с максимально молящим видом, на который способна.

— Я не могу так, — жалобно говорю. — Я должна хотя бы увидеть её…

— На выход, я сказал, — непреклонно возражает охранник.

Он смотрит на меня исключительно как на помеху и вряд ли вообще хоть немного внимает сказанному. А даже если да, наверняка пренебрежительно относится — мол, все взрослые люди, знали, на что идут.

— Тогда можно я хотя бы в зале побуду? — в отчаянии спрашиваю, лихорадочно размышляя, что делать.