Подруга одарила меня сочувственным взглядом.

– Хорошо, жертва криворукого Мая.

– Криворукого ублюдка, – поправила ее я, хмуря брови. – Увидимся.

Ника, кивнув, направилась на пару, а я зашагала домой, мысленно матеря Майера на чем свет стоит.

Вернувшись домой, я довольно улыбнулась. Никого из родителей не было, значит, никто не будет кричать на меня и называть прогульщицей.

Это наглая ложь, я не прогульщица. Ну, если только сегодня. Ну и позавчера одну пару, и на той неделе. Если папа об этом узнает, то будет не очень хорошо. Но ключевое слово «если».

Я, кинув футболку в стиральную машинку и переодевшись, направилась на кухню.

– А ты чего здесь? – В один голос спросили мы у друг друга с братом.

Невысокий, коротко стриженный блондин, одетый в белую футболку и джинсы, ехидно смотрел на меня своими зелеными глазами.

– Мои уроки на сегодня закончились, – уплетая пирожок за обе щеки, отозвался Сережа. – А ты чего дома забыла?

Я ухмыльнулась, облокотившись о дверной косяк. Уроки у него закончились, как же.

– Не ври сестре родной, маленький прогульщик.

Брат удивленно округлил глаза, в которых плясали смешинки.

– Я? Да никогда в жизни.

– Ну конечно, конечно, – кивнула я, выразительно изогнув бровь.

– Сама-то дома уже, – заметил Сережа, потянувшись.

– Я взрослая, поэтому мне можно прогуливать, а ты еще мелкий, так что тебе надо учиться, – показала я ему язык.

– А мама с папой знают, что тебе можно? – приподняв брови, ехидно спросил мой брат. – Прогульщица.

– Так, не дерзи старшим, – отмахнулась я. – Кушай свой пирожок молча.

С этими словами я вышла из кухни и направилась в свою маленькую, но уютную комнату. Плюхнувшись на мягкую кровать, застеленную голубым покрывалом с изображением белых облаков, я нацепила наушники и сама не заметила, как уснула.

Проспала несколько часов, пока не почувствовала, как что-то мягкое прилетело по голове. Открыв один глаз, я хмуро взглянула на своего довольного брата.

– Твои последние слова перед смертью?

– Поднимай свой зад с кровати и иди к своей подруге, – Сережа кивнул в сторону прихожей, ничуть не испугавшись угрозы в моем сонном голосе.

Я, потянувшись, села на кровати. Никуда идти уже не надо было, это чудо с наивными, голубыми глазами само влетело в мою комнату.

– Дашка, привет, – улыбалась подруга во все свои тридцать два зуба. Ну или сколько там у нее?

– Привет, Лиль, – поздоровалась я. – Чего приперлась, когда царевна Дарья сны яркие видит?

Лиля – моя вторая хорошая подруга, но дружили мы с ней с детства. Это была высокая, темноволосая девушка, подстриженная под каре, любящая танцевать до потери пульса и болтать, не затыкаясь.

– Даша, вообще-то мы договаривались идти гулять, – укоризненно сказала темноволосая, прыгнув ко мне на кровать. – Подвинься уже и дай мне сесть!

Я, вздохнув, подвинулась, а эта ненормальная продолжала трындеть.

– Уже шесть часов, между прочим, – заметила она, проследив, как я кинула подушкой в брата. – Мне звонила Ника, она нас будет ждать через полчаса возле фонтана. Так что собирайся, милочка.

Я не успела ответить, так как меня перебил Сережа.

– Эй ты, курица-маразматик, я тебе сейчас руки сломаю, – со смехом в голосе предупредил он, замахиваясь подушкой.

– Пошел вон, осел несчастный, – ответила ему я, а потом перевела свой взгляд на Лильку. – Так что ты там говорила?

Сережа, махнув рукой, вышел из комнаты, не забыв кинуть в меня подушкой. Не попал, лошок.

– Говорю, собирайся! – Гаркнула подруга, сдвинув темные брови на переносице. – Ника через полчаса будет нас ждать у фонтана. Сэм, ты чего тугая какая?

– А чего ты хочешь от человека, который только что проснулся? – Возмутилась я, лениво поднимаясь с кровати и подходя к зеркалу.