Меня это так увлекло, что я далеко не сразу заметила: идем-то мы не в сторону улицы Маркса, а к самой «дикой» части парка. Она была небольшой – все-таки место в центре города, настоящего леса тут не будет, но деревья на этом участке росли гуще, а проложенных тропок было меньше.

Скандалы из-за желающих здесь все срубить и построить очередной торговый центр гремели с завидным постоянством, но успеха еще никто не достиг. Зона считалась особой, исторической и охранялась законодательством. В брошюрках о нашем городе писали, что когда-то здесь находилась древняя дубрава с языческим капищем – редкая историческая достопримечательность. Возле одной из редких дорожек даже стоял камень-менгир с полустершимися символами – памятник тем временам, у которого в наши дни собирались в основном неформалы.

Прогулка под тесно сплетающимися ветвями вековых дубов, где изредка можно встретить только другие влюбленные парочки, обещала быть будоражащей – если бы я чуть дольше знала Диму. Сейчас меня это лишь встревожило. Особенно, когда я оглянулась и обнаружила, что на дорожке между низко склоняющимися деревьями больше никого нет.

- Дим, мы не в ту сторону идем.

- Да? – он рассеянно помотал головой. – Прости еще раз. Видимо, я все перепутал. Но раз уж мы здесь, почему бы не прогуляться немного? Тут прохладнее, и атмосфера… сближает, – многозначительно закончил Дима, приобнимая меня за плечо.

Мое беспокойство как корова языком слизнула. В самом деле, чего я ломаюсь? Еще светло, вон там где-то за кустами люди смеются. А если Дима и распустит руки – ну и ладно. Мужик такой, что вообще не жалко. Хоть опыта наберусь.

Я улыбнулась и крепче прижалась к нему.

- Как скажешь.

Но уже через пару шагов опять накатило странное ощущение, будто меня одурманили. Меня же специально в безлюдное место уводят. И что я позволяю с собой делать? В обычное время сразу бы по морде дала!

Я остановилась. Получилось это с трудом. Меня словно неведомой силой утаскивало вперед, за новым знакомым.

- Слушай. Может, все-таки до «Инфинити» дойдем?

Дима замер. На его лице отразилось раздражение, а глаза блестели уже не настолько ярко, как мне казалось раньше. Они как будто выцвели. Или так казалось из-за густой тени под раскидистыми дубовыми кронами?

- Какая ты необычная, девочка, – задумчиво произнес мужчина. – И что с тобой не так? Столько заклинаний на тебя извел, а ты продолжаешь упираться.

- Я… чего? – обалдела я.

Меня слух не обманывает? Он сказал «заклинания»?

Я попятилась. Ну, блин, я даю. Мужик сто пудов двинутый. Или из каких-нибудь неоязычников, или на почве Толкина поехал. Наверняка не зря меня хватал все время. Что-нибудь втер, а я уши развесила, на смазливую морду загляделась и не заметила. Пора бежать, пока завтра в новостях не объявят, что в парке исчезла очередная девушка.

Дима щелкнул пальцами. Следующий шаг я сделать не смогла. Просто не смогла – и все. Открыла рот, чтобы закричать, и закрыла обратно, когда мужчина взмахнул рукой.

По сердцу медленно расползался ужас. Как, мать его, долбаный маньяк это со мной делает?

- Так не пойдет, девочка, – спокойно ответил Дима, как будто прочитав мои мысли. – Ты отреагировала на мое прикосновение. Это значит, что ты подходишь. Поэтому хочешь ты того или нет, а отпустить я тебя не могу.

- Д-для чего п-подхожу? – едва удалось выговорить мне.

Он снова щелкнул пальцами. Спустя миг мы снова шли под ручку, как обычные влюбленные. Если бы нам встретились прохожие, они бы не заподозрили ровным счетом ничего.

- Последний вопрос, самый важный, – под ногами Димы шуршал гравий. Мужчина больше не улыбался. – Ради спасения чужой страны ты готова отказаться от семьи в этом мире?