Я рассмеялся, услышав такую оценку моего труда, но…

Но через день в снимаемую мною квартиру пришли трое в штатском в сопровождении упитанного капитана милиции.

– Доценко Виктор Николаевич?

– Так точно! – весело ответил я, не понимая причины появления этих «мушкетёров» с нелепо толстым «Портосом» во главе.

– Предъявите ваш паспорт! – не обращая на моё возбуждённо-радостное настроение никакого внимания, попросил капитан.

– Может быть, вы объясните мне цель вашего визита? – С трудом стерев с лица дружелюбную улыбку, я попытался воззвать к правовому сознанию пришедших незнакомцев.

– Паспорт! – рявкнул один из штатских, сверкнув стальной фиксой на правой стороне челюсти. – Или не расслышал? Может, тебе уши прочистить?

– Хорошо, товарищ капитан, я дам вам паспорт, но потом, надеюсь, вы мне объясните цель вашего визита! – даже не взглянув в сторону грубияна в штатском, стараясь сохранить достоинство, ответил я.

Не без труда вспомнив, где он лежит, я протянул паспорт капитану, который внимательно просмотрел его, убедился в наличии штампа временной прописки, после чего выразительно пожал плечами, взглянув на того штатского, что был постарше остальных. Потом я понял, что этим жестом капитан сообщал, что со стороны милиции ко мне нет никаких претензий, а потому предлагал старшему группы в штатском действовать самому.

Тот, не изменив безразличного выражения лица, кивнул своим коллегам:

– Приступайте к обыску!

– К какому обыску?! – удивленно воскликнул я. – На каком основании? Где ордер, подписанный прокурором?

– Вы посмотрите, товарищ майор, уголовник-то пошёл грамотный! – с ехидцей заметил «фиксатый».

– Достаточно грамотный для того, чтобы знать, что для обыска частного жилья нужно иметь ордер, подписанный прокурором! И называть меня уголовником вы не имеете никакого права! – огрызнулся я. – И пока вы не предъявите мне ордер на обыск, я вам не позволю рыться у меня в комнате! – решительно заявил я и встал у них на пути.

(Наивный был тогда – нашёл с кем права качать!)

– Капитан, разберитесь! – брезгливо бросил старший в штатском. Видимо, ему не очень понравилось моё определение их действий: «рыться».

– Напрасно ты так, Доценко! – с неким сожалением вздохнул и покачал головой капитан милиции.

Ему явно не нравилось делать то, к чему его подталкивал старший в штатском и некоторым образом я сам своим непокорным поведением.

Реакция была быстрой и весьма эффективной, эти ребята не зря получали свою зарплату. Чётко и профессионально заломив мне руки за спину, они сцепили правую кисть наручником.

– Вы что, чокнулись здесь все? – вскричал я и попытался оказать сопротивление: как-никак, а мои восемьдесят пять килограммов и звание Мастера спорта по десятиборью предоставляли такие возможности.

Однако лучше бы я этого не делал: несколько профессионально направленных ударов по корпусу мгновенно не только сбили мне дыхание, но и ослабили желание сопротивляться. Меня подтащили к окну, насильно заставили опуститься на пятую точку и пристегнули вторую часть наручника к нижней трубе отопительной системы.

– Между прочим, точно так поступали и фашисты! – никак не желал успокоиться я.

– Ещё вякнешь что-нибудь подобное, и я тебе почки отобью! – как-то уж слишком спокойно, словно делясь чем-то обыденным, тихо проговорил «фиксатый».

– Хватит, старлей, займитесь делом! – строго приказал старший в штатском. – А вы, Виктор Николаевич, лучше помолчите, если не можете сдерживать свои эмоции! Грубостью вы только себе навредите! – вполне вежливо обратился он ко мне.

– Вы из Госбезопасности? – поинтересовался я.