Она повторила. И приблизившись к Роману вплотную, обняла его. Её щека касалась его волос. А он в это время рыдал…

Он рыдал и благодарил Бога. Благодарил судьбу – за урок, за прощение, за Алину. Но…

Но всё-таки нашёл в себе силы, чтобы сказать:

– Спасибо тебе, Алинушка! Огромное спасибо! Только не надо таких жертв ради меня. Я должен как-то сам выживать. Сам… Акция закончилась.

– Нет, Роман не закончилась. И не начиналась! – твердо ответила она, не сдерживая слёз. – Для нас с тобой не было никакой акции. Повторю: у нас с тобой впереди большая, счастливая жизнь – без инвалидного кресла. А для этого надо работать. Очень много работать. Работать вместе. Каждый день. Понимаешь?..

Через семь месяцев Роман сделал свой ПЕРВЫЙ шаг. А ещё через полгода он мог ходить с помощью трости. И вскоре после этого сделал Алине предложение выйти за него замуж. Она с радостью дала согласие.

Роман и Алина начали работать вместе – в том же Центре реабилитации. У них родились сын и дочь. Они стали той редчайшей семьёй, в каждодневной жизни которой не возникают ссоры, обиды, упрёки даже по мелочам. Для всего этого груза просто не находится места.

Вера Орлова сделала почти невозможное. Она успела за дешёвые деньги приобрести приличную квартиру. Выносив на своих, может быть, не очень хрупких, но очень женских плечах груз долевого строительства, она приступила к следующему этапу – к отделке.

Иначе говоря, теперь ей предстояло организовать весь этот процесс. И если сначала дела шли достаточно гладко, то как-то вдруг всё застопорилось. Шкаф-купе, сделанный под заказ, оказался бракованным в трёх местах, от декоративной стены в прихожей стали отваливаться кирпичики, а изготовление кухни задерживалось уже на два с лишним месяца.

Как же она, весьма деловая особа, заместитель директора одного из крупнейших рекламных агентств Минска (и это в свои-то тридцать лет!) могла допустить такое?..

Но тут стоит отметить, что Вера Орлова была личностью очень даже неординарной. И неординарность эта проявлялась прежде всего, как это не высоко будет сказано, в её мировоззрении. Это только внешне она казалась обычной красивой девушкой с кокетливыми манерами. А в глубине её душевной царила истинно христианская сущность.

И вот как-то раз эта сущность проявилась чудеснейшим образом. Причём в нелёгком процессе затянувшегося обустройства кухни. Как говорится, от хлеба насущного – к хлебу духовному.

В общем, на фирме, где Вера Орлова заказала кухню, случились те самые форс-мажорные обстоятельства, на которые не всегда обращает должное внимание в договоре какая-нибудь из сторон. О причинах, по которым директор фирмы Игорь Николаевич уволил большинство своих работников (или они его покинули?), Вера знать не могла и не хотела. Она, оказавшись жертвой этого кораблекрушения, стремилась выбраться из-под его обломков.

Видимо, из-под обломков старался выбраться и сам капитан корабля, оттягивая сроки выполнения заказов магической фразой:

– Завтра – точно!

Любая другая деловая – и даже вполне обычная – дама уже давно прислушалась бы к мнению лучшей подруги («Я бы сразу поставила на место такого директора! Истребовала бы свои деньги и распрощалась с таким сервисом») и к её совету («Не тяни кота за хвост, а то без денег останешься»).

Но Вера Орлова рассуждала иначе, по-христиански:

– У человека сложная ситуация. Зачем её усугублять своим отказам от его услуг?

Так, проявляя любовь к ближнему, Вера подставляла вторую щёку. К тому же дождаться выполнения заказа, как подсказывала железная логика, было делом более простым, чем истребовать деньги через призывы к совести директора и уж тем более через суд.