Она махнула рукой и возразила:

– Да, что вы, батюшка. Тут ведь отголоски ваших изречений проскальзывают. И получилось у меня как-то уж слишком высокопарно, попроще сказать хотелось для незнакомого человека.

– Ну, и слава Богу, что именно так получилось! Истина, если она не ложная, должна держаться на своей высоте, дабы жаждущие знаний, могли до неё дотянуться. Да так дотянуться, чтобы уже не падать вниз.

– Ой, как бы мне самой-то вниз не упасть.

– Так ведь это только от самой тебя и зависит. Упасть можно и на ровном месте. И, наоборот, по самому извилистому склону пройти с лёгкостью и без страха.

– Так что же мне делать-то теперь?

– Ты, насколько я понял, ещё не дала ему согласие на встречу?

– Да, батюшка, не дала.

– А родом он откуда, известно?

– Из Гродно он. Через три дня освобождается из мест лишения свободы.

Возникла пауза, прежде чем отец Илья подвёл итог беседе.

– Неисповедимы пути Господни, дочь моя! Коль уж идёт этот мужчина к тебе навстречу, слушай своё сердце, проси ежедневно, ежечасно помощи свыше и иди вперёд. Пока с человеком не встретишься, не пообщаешься вживую, его сути не узнаешь. И не бойся свернуть с дороги монашеской, если твоё сердце смотрит в другую сторону. Может, та, другая, сторона кругом обернётся и приведёт тебя, созревшую, в нашу обитель монастырскую… Но в любом случае, коль не обретёшь гармонию, счастье в своём предначертании земном и духовном, то и людям от тебя помощи истинной не будет.

И вновь возникла пауза. И помогла она Марине осмыслить слова эти.

Священник подошёл к иконе Пресвятой Богородицы, висящей напротив, перекрестился и продолжил, видя нерешительность своей подопечной:

– Ну, а то, что представился случай кого-то из наших сестёр в Гродно отправить, считай это хорошим знаком, помощью свыше. Я походатайствую перед настоятельницей, что бы отправили туда именно тебя.

В знак благодарности она припала к его рукам и поцеловала их…

И вот теперь она тут, в том самом доме, который выделил приход для временного пристанища представителя монастыря. И в эти минуты Марина больше думала об отце Илье, чем о Михаиле – так звали того мужчину с форума. Её поразили мудрость, отсутствие догматизма в рассуждениях священника. Такой человек ради истины готов рисковать своей репутацией.

Вернувшись с прихода, Марина стала обдумывать тактику общения с Михаилом. Он уже получил по интернету (сестра помогла в этом) её ответ – согласие на встречу. И день встречи был оговорен, и он уже приблизился: завтра, в час дня. А место – у фонтана на Советской площади.

Марина понимала, что с одной стороны, чисто мирской, ситуация выглядит нелепо: послушница готовится к свиданию с первым встречным из интернета, к тому же ещё, как говорят, в народе, с зеком. Но с другой, православной, духовно-нравственной стороны, она просто протягивает руку помощи нуждающемуся. И человек этот не пустой, и уж тем более не пропащий, судя по его вопросу о Любви и по ответу на её вопрос: «Для чего необходима ему встреча с ней?»

Марина в очередной раз оживила в памяти слова Михаила:

«Для чего? Чувствую, что очень надо, а выразить словами трудно. Но попробую… Нужна поддержка человека из окружения, противоположного тому, которое было у меня до тюрьмы. Пусть это будет пока даже всего один человек, но светлый, добрый, искренний. И вы, Марина, именно такой. Вернее, такая. Я уверен в этом…»

О себе она решила говорить минимум, а о своей принадлежности к монастырю – пока ни слова. Как она себя не упрекала, но не могла настроиться на стопроцентное доверие к Михаилу. Не могла не исключать мошенничества с его стороны. Откуда, например, в условиях тюрьмы доступ к интернету, общение на форуме? Да и само по себе знакомство по интернету было для неё, словно полёт на Луну – неожиданно-чуждым событием.