Понимая, что наследства ему не видать, как своих ушей, а уж родового замка – тем более, Гордый брат решил жить так, будто у него есть только дальние родственники, о которых стоит вспоминать раз в год – во время Зимнего Подношения Богам. Кроме того, Гордый Ворон имел совершенно не «вороний» характер: он любил веселье, музыку, пирушки, гулянки, романы с красавицами и драки при любом удобном случае.

Вот и сейчас на скуле его расплывался знатный синяк, а нос украшала ссадина. Веки припухли, выдавая веселую бессонную ночку.

Гордый Ворон ослепительно улыбнулся братьям, завалился в четвертое пустое кресло, закинул ноги на стол и широко зевнул, показав всем белейшие ровные зубы.

– Подобные манеры уместны в казарме, – кисло заметил Старший Ворон.

– Ну, я прямиком оттуда, так что не успел их поменять по дороге, – съязвил Гордый. – Какого черта ты заставил меня подняться в такую рань и притащиться во дворец?

– Военному положены ранние побудки, – хмуро возразил Старший.

– Только не в увольнительную, – томно протянул Гордый. – Хо! Да я смотрю, тут вся стая слетелась. Что за сладкую падаль ты припас нам, братец?

– Если ты думаешь, что мне доставляет удовольствие любоваться на твою похмельную рожу, то глубоко ошибаешься! – вспылил Старший. – Я собрал вас по важному семейному делу! И будь любезен вести себя как высокородный, а не как менестрель из таверны!

Гордый только молча закатил глаза и растекся в кресле, словно показывая, что намерен пропустить все мимо ушей.

– Итак, – Старший брат глубоко вздохнул. – У меня только одна новость. Но касается она всех. Сюда, в столицу, едет наша мать, миледи Карей из рода Воронов.

Альбинос широко распахнул глаза, а Гордый Ворон сразу перестал улыбаться и выпрямился в кресле. Только Мудрый брат сохранил полную невозмутимость.

– С чего это наша мамаша решила покинуть родовое гнездо и потрясти юбками перед носом Его Величества? – воскликнул Гордый Ворон. – Никак, тролль в горах сдох?

– Нет, ее вызвал сам Эннобар, – оборвал его Старший.

– Вероятно, тебе известны причины приглашения, – подал голос молчавший Мудрый Ворон. Голос его был тихим, но тяжелым. Он резал слух, как тупой клинок – бархат.

– Известны, – мрачно сказал Старший. – Тебе, я думаю, тоже.

– Я могу только предполагать. – Голос Мудрого Ворона неуловимо напоминал свист, который издают крупные змеи, скользя по земле. – Вероятно, приезд нашей матери связан с надвигающейся войной.

– А ей-то что за дело до той войны? – снова влез Гордый. – Ее дело – рожать воинов, а уж воевать – дело самих воинов.

Старший брат красноречиво посмотрел на него, выражая взглядом все, что думал по поводу умственных способностей всех воинов в целом и гвардейских сотников – в частности.

– Это только одна причина, основная и явная, – продолжил Старший. – Но есть и другая. Я сам могу судить только по некоторым догадкам…

– Ну? – резко перебил его Мудрый.

– Думаю, Эннобар будет обсуждать с матерью вопрос о родстве, – выдавил из себя Старший, глядя в стол.

– А, – коротко ответил Мудрый Ворон. – Что ж, я давно ждал, когда это произойдет.

Старший посмотрел на него исподлобья:

– Ну вот, произошло.

– Ах-ха-ха! Так вот чего ты затряс задом! – расхохотался Гордый, откинув голову. – То-то хвост прищемил! Подумать только: наша маменька будет выбирать среди нас женихов королевским дочкам! А ты-то уже окрутился, да еще без спроса.

– Я спрашивал! – огрызнулся Старший, в ярости сверкнув глазами. – Не моя вина, что ее ответ запоздал.

– Да, да, – сочувственно покивал Гордый. – Разумеется, вовсе не твоя. Еще бы: кто же мог знать, что ответ будет идти столь долго, когда наш нетерпеливый влюбленный так и рвался к алтарю, словно застоявшийся жеребец – в поля. Очень умно было отправить гонца, а не ворона. Только матушка-то наша не дура, ответ обратно вороном отправила. Но – какое трагическое совпадение! – ворон возьми да и сгинь по пути. И что уж там матушка своему первенцу советовала, так и осталось при ней. А ты женат, пузат и третьего пискуна поджидаешь. И тут – сюрприз! Матушка собственной персоной, да еще и с политическим браком.