– А почему я о них ничего не знаю? – изумился Григорий. – Как же так?

– Ты тоже человек, – ухмыльнулся Агат. – И весьма глазастый. Прошедшие годы я присматривался к тебе, и теперь ты получил допуск. В дневниках, которые я покажу, записаны истории древнего мира и появления магии на планете, – он ткнул пальцами в две желтые свечи, и они полетели перед ним, освещая путь. Маг не стал повторять жест короля, и просто подхватил ближайшую свечку. – Нашим предкам достались колдовские формулы повышенного воздействия, использовать которые запрещено: слишком могущественные силы там применяются. Чуть что не так – разнесет планету по камешку. Но если среди формул есть заклинание, способное вернуть царевичу здоровье, то мы им воспользуемся. Один раз.

Маг озадаченно притих: примерно то же самое он слышал от Ор Лисса насчет изучения наук. Такое чувство, что никто в умственные способности людей не верит, даже они сами.

Внезапно до него дошел полный смысл сказанного королем.

– Досталось?! – переспросил он. – Я не ослышался? От кого?

Король остановился около ряда встроенных в стену подсвечников и через один повернул их в левую сторону на девяносто градусов. Остановился возле одиннадцатого, вытянул его на себя, повернул вправо, досчитал до трех и повернул в противоположную сторону. Прямоугольная часть стены отъехала вглубь, открывая невидимый ранее проход в секретный коридор.

– Идем! Сейчас все узнаешь.

– Ничего себе, замки-задвижки! – потрясенный Григорий бросил последний взгляд на светильники, одновременно возвращавшиеся к прежнему положению, и шагнул следом за королем. Проход закрылся, и маг увидел, что с этой стороны к выдвижной части стены прикреплены две металлические трубы, из которых выдвигались трубы поменьше. С их помощью стена и двигалась с места на место.

Король уверенно шагал по коридору, словно бывал здесь каждый день. Всюду царила необычайная чистота, и Григорий заподозрил, что в тайну существования коридора посвящен не только Агат, но и дворцовые уборщицы. Появились мысли насчет того, что король использует-таки могущественные заклинания в личных целях, ведь каждый правитель считает, что ему все по силам, но Григорий не решился развить тему: не время для подобных подозрений, да и к чему они? Король на то и король, чтобы не отчитываться перед подчиненными.

Агат остановился напротив металлической двери с надписью «Архив» и отомкнул ее снятым с шеи ключиком. Отворил, и в глаза Григорию ударил мягкий свет от длинной электрической лампы.

– Эти лампы создали люди со звезд! – пояснил Агат. – Я использую инопланетные технологии, но их уровень несравнимо выше нашего, и ввести более-менее похожие стандарты на приборы в королевстве удастся лет через шестьсот, не раньше.

– Но ведь… – растерялся маг, – Я только что от них, пришельцы ничего не говорили о…

Агат отрицательно покачал головой.

– Не эти пришельцы. Они не первые, раньше были другие, – пояснил он, – которые и научили нас магии. Вот ответ на твой вопрос. Проходи, Григорий. Твоя полка справа, моя слева. Столики вон там. Читаем и ищем.

До утра король и маг пересматривали старинные фолианты в поисках средства спасения царевича.

А ровно в пять сорок утра маг дозвонился до Яги по карманному зеркальцу, объяснил, что к чему, и та бросилась на поиски Мартина.

Мартин медленно шагал по пустующему коридору инопланетного исследовательского центра и раздумывал о мрачном будущем друзей. Хотя история с его и Анютиным похищением окончилась спасением пленников, но цена оказалась слишком высока: царевич Иван заразился яблочными бактериями, и жить ему осталось не больше семи дней: лекарства от вырабатываемого бактериями яда не существовало. Но это только часть проблемы: в беду попала Анюта.