Старые доски, отодранные от окон, он аккуратно сложил в стопку. Вероятно, через несколько дней предстоит вернуть их на прежнее место.

Появилось чувство радостного предвкушения простых удовольствий: первое из которых – речка, где можно плавать в жаркий день, а второе – баня, в которой можно париться березовым веником.

Хотя Слава родился в Воронеже и был городским жителем, руки его просили простую деревенскую работу: отремонтировать забор, наколоть дров для бани, наносить воды из колодца, скосить траву во дворе. Все это он умел, потому что приходилось помогать бабушке во время школьных каникул. И сейчас ему хотелось делать это с каким-то особенным воодушевлением.

Когда все окна были распахнуты и в комнаты пошел поток свежего воздуха, вновь появился дядя Костя. Он принес две луковицы, кусок соленого сала, завернутый в белую тряпицу, и ведро картошки.

– Вот тебе харчи на первое время. А за молоком сам приходи. Моя Маруська тебя на ужин зовет.

– Спасибо. Приду, – заулыбался Слава. Не зря в дорожной сумке он привез бутылку воронежской водки, коробку конфет и мамины гостинцы для встречи с соседями.

Дядя Костя стал открывать огромный бабушкин сундук двухметровой ширины. Деревянный внутри, окованный железом и металлическими уголками снаружи сундук заскрипел ржавыми петлями. Массивная крышка поднялась вверх.

Здесь до самого верха были сложены всевозможные вещи: постельное белье, коробочки с мелочами, теплые носки, тапки, различная одежда. Запахло сухой полынью и другими травами, отпугивающими моль.

– Здесь все необходимое найдешь… Давай свет проверим!

Дядя Костя подошел к электрическому счетчику на стене, поднял вверх рубильник.

Славик щелкнул включателем. Свет! Да тут можно жить!

Вечером во дворе у соседей собрались за столом. Тетя Маруся встретила тепло. Обнимая, восхищалась тем, каким видным и мужественным стал сын одноклассницы.

Уютно горел уличный фонарь и покачивался от легкого летнего ветерка, разгоняя тени в вечерних сумерках. В центре дощатого стола, установленного в беседке, увитой виноградом, стояла огромная чугунная сковорода с дымящейся картошкой вокруг тарелки с деревенской едой.

По случаю дорогого гостя, Маруся сегодня приоделась в чистый халат, сняла с головы привычный платок и стянула начинающие седеть волосы в пучок.

Чтобы подчеркнуть торжественность момента, она накрыла стол новой цветастой клеенкой и поставила в центр вазу с букетом цветов.

Пахло жареным салом, ухой из речной рыбы, оладьями. Эти запахи тихого ужина на улице, к которым добавлялись благоухания маттиол из палисадника и звуки цикад, Слава любил с детства. И сейчас наслаждался теплым вечером. Как будто он попал в другой, любимый мир, далекий от шумных городов и суеты.

Под рюмочку да вкусную закуску вели неторопливый разговор.

Пришла к столу еще одна соседка, которая жила в деревне недавно. Женщина с располневшим телом и круглым румяным лицом. До самых бровей белый платок покрывал ее голову.

Ей не было еще сорока лет, но этот платок, обветренное лицо, оплывшая фигура – все старило внешность.

На фоне неинтересного лица с грубоватыми чертами, ярко выделялись лишь ее карие глаза, которые горели любопытством и молодым задором.

Она, смущаясь, протянула Славке шершавую ладонь, сжав плотно толстые пальцы, загрубевшие от сельского труда.

– Зоя.

Новая знакомая с восхищением поглядывала на Славу и запросто выражала свое восхищение: «Городской! Красивый!»

– Дом будешь продавать? – поинтересовалась она.

– Дома нынче в цене, – заметила тетя Маруся. – Потому что до нашей деревни добрался технический, так сказать, прогресс. По улицам начинают тянуть газопроводные трубы. А в следующем году обещают провести настоящий водопровод. Значит, скоро будем жить со всеми удобствами и не придется топить печи и ходить к колодцу за водой!