– Миш! – я резко осёк его, – ты сможешь показать, где это?

Он несколько затормозил, пока иллюзия из головы растворялась в обыденности.

– Да, да, конечно, сейчас покажу, – Миша подошёл к стене по правую руку от входа, на которой висела большая карта района. Я поспешил за ним.

– Вот, от города, – он ткнул пальцем в Екатеринбург и повёл на Север забирая левее, ближе к уральскому хребту, – вот, вот здесь эта база и находится!

– Ну смотри-ка, не так и далеко ведь, – предположил я.

– Да часа два.

– Так, а во сколько был этот пост, – я задал этот вопрос сам себе, и почти сразу же полез в карман за телефоном.

– Всего час назад, Миша! Срочно машину и наряд! Я думаю, на самой базе ещё ничего не знают! – пробежало то сладкое чувство, когда ты вот-вот ухватил преступника за хвост и есть большая вероятность его поймать.

Стоит уточнить, что это, одна из распространенных ошибок молодых специалистов по фолианту Кантарии, когда оперативник, чувствуя близость маньяка и его поимки, загорается ощущением успеха. Чувство дурманит мозг, заставляя не замечать важные, но мелкие нюансы, что ни к чему хорошему не приводит. Но в отличие от юных оперативников, я знал о пагубном влиянии и ещё в Москве научен горьким опытом, так что сейчас это было не более, чем просто получение удовольствия от рабочего процесса. Можно даже сказать так, что опытные полицейские из столичных коллег, сознательно допускали возможность появления этого ощущения успеха, чтобы насладиться в угрюмой работе.

Миша хотел выйти из кабинета, но дверь быстро открылась. Влетел Славик, едва не сбив коллегу.

– Тише, тише, – забормотал Миша, но Слава не обратил внимания и сразу заговорил: "Никто ещё ни сном, ни духом, надо туда гнать быстрее!"

Я хотел ему перепоручить задание Миши, но он не дал сказать и слова.

– Я уже наряд оформил, пошли, машина во дворе! – на одном дыхании выпалил он. Было видно, что он запыхался, на лбу под чёрными волосами выступил пот. В мыслях я снова поймал себя на мысли, что юноша торопится.

– Откуда ты знаешь, куда ехать?

– Так в смысле, там же написано было, этот, Дом лесника!

– Молодец Славян! – я отвесил по плечу одобряющий хлопок, отчего тот довольно заулыбался. – По машинам, едем.

– Молодец Славян! – я отвесил по плечу одобряющий хлопок, отчего тот довольно заулыбался. – По машинам, едем.

Выйдя последним из кабинета, я хотел закрыть дверь, но боковым зрением заметил приближающийся по коридору силуэт. Видеть кто это, я не мог, но был почти уверен, что Юля. К тому же каждый шаг сопровождался стуком каблуков. Я повернулся. Девушка успела смыть подтёки туши и слёз, а вместе с ними и всю косметику на лице. Я всегда выступал за отказ от всяких косметических средств и постоянно твердил и жене, и Машке – дочери подростку, чтобы те их не использовали, и на мой взгляд им всегда было без них лучше. Так оказалось и сейчас. Причём без краски на лице, Юля показалась очень похожей на дочку. Схожести добавляла и одежда, такая же белая блузка, что Машка одевала в местный институт журналистики, куда перевелась на второй семестр первого курса, и та же классическая чёрная юбка, идущая в комплекте с каблуками.

– А вы уезжаете, да? – словно в чём-то провинилась, спросила она, потупив зелёные глазки и прихлопывая длинными ресницами.

– Да, убийца представляешь, спалил своё местоположение, где делал фото, сейчас мы его по горячим следам и возьмём! – я даже прихлопнул в ладоши. – А ты как? Поедешь с нами?

На несколько секунд она замолчала, я вполне понимал, одно дело видеть этот ужас через экран смартфона, и совсем другое в живую.