– Благодарю вас, молодой человек, вы очень любезны, – продребезжал Зигмунд Генрихович.

– Не за что, – как учил папаша, ответствовал Боря и уже направился к выходу, как вдруг его взгляд скользнул по комнате.

Почти вся она была заставлена высоченными, почти до потолка, стеллажами с книгами. Судя по корешкам, многие из них могли оказаться раритетными экземплярами. Боря почесал за ухом и невольно притормозил. Вот оно, начало исполнения его великого плана. В таком количестве старой макулатуры запросто может оказаться и библия с апокрифами. К этому моменту Боря уже знал, что это такое – только в неканонические издания библии входили апокрифы, поэтому найти ее было довольно сложно.

– Ой, Генрих Зигмундович! Сколько у вас книг! – восхищенно воскликнул Боря. От волнения он даже перепутал имя соседа.

– Зигмунд Генрихович… – осторожно поправил тот.

– Что? А, ну да, конечно, извините, Зигмунд Генрихович, – смутился, но сразу же поправился, Боря.

– Вы интересуетесь литературой? – радостно поинтересовался высокородный сосед.

– Э-э, не то, чтобы интересуюсь… Но очень хотел бы, – врать в такой ситуации не имело смысла, потому что Трояновский в момент раскусил бы его. Лучше сказать правду и получить в связи с этим массу ценной информации, которую мог дать Зигмунд Генрихович.

– А какая тема вас привлекает больше всего? – по всему было видно, сосед с удовольствием поделится всем, что знает.

– Э-э… наверное, религия, – неуверенно пробормотал Боря.

– Да что вы говорите? Как интересно! В наше-то пост тоталитарное время, при такой ярко выраженной атеистической пропаганде! – всплеснул холеными руками пан Трояновский. – Очень, очень интересно, – снова повторил он, задумчиво вглядываясь в смущенно покрасневшего Борю.

С этого вечера Боря стал частенько захаживать к соседу в гости и, читая, засиживаться там до позднего вечера. Гулять он стал меньше, что привело к меньшим потерям для здоровья и, соответственно, большей пользе для ума и тела. Зигмунд Генрихович при всей своей привязанности к юному дарованию, не давал книги «на вынос», в связи с чем, Боре приходилось пользоваться богатой соседской библиотекой исключительно в качестве читального зала, что его несколько угнетало. Хотя апокрифическая библия ему пока не попалась, но начало уже было положено. Теперь можно приступать к следующему пункту тщательно разработанного замысла.

Боря оказался не только хорошим учеником, но и талантливым бизнесменом. Правда, в те далекие предзастойные годы, это называлось спекуляцией, и последствия ее могли быть очень даже неприятными, потому, как противоречили Уголовному кодексу РСФСР. Вначале Боря, вроде как, помогал Зигмунду Генриховичу – относил и приносил книги, тихонечко сидел себе в уголке, когда к тому приходили люди и слушал, слушал, задумчиво мотая на ус все услышанное.

Люди в комнате пана Трояновского оказывались разные. Некоторые, действительно, были ценителями и знатоками книг, а вот другие, явно сделанные из другого теста, не только брали, но и приносили книги для будущей перепродажи. Но ведь надо же как-то жить одинокому старику.

Боре было глубоко наплевать на мелкие спекуляции бывшего шляхтича, но он тоже хотел хорошо жить и в один не то, чтобы прекрасный, но удачный день, после визита к Трояновскому некоей особенно сомнительной личности, Боря решил, что если сегодня пропадет что-то из книг, на него-то хозяин уж точно не подумает.

Так и случилось. Зигмунд Генрихович долго стонал и сокрушался, возводя вверх глаза, по поводу неблагодарности и подлости людской, а Боря, тяжело вздыхая, ему поддакивал, осторожно прижимая к голому животу под колючим, объемным свитером толстый том, который первым подвернулся ему под руку.