– Чтобы показать всем, кто я такой.

– Кончай! Послушай, мы ведь можем пойти купаться или еще куда-нибудь…

Я встаю, хватаю ее за плечи и сильно трясу.

– Кто здесь решает? Прекрати скулить, иначе…

Она испугалась. Отпрянула. В этот миг до меня доходит, что произошло, и я разжимаю руки.

– Ну конечно, она ее спрятала, – говорю. – Старуха ее спрятала.

– Какая старуха?

– Мать. Она не хочет, чтобы я нашел книгу. – Решаю изменить тактику. – Слушай, если ты найдешь ее, я свожу тебя в деревню и угощу мороженым, а потом пойдем купаться возле скалы.

Ее лицо просияло.

– Обещаешь?

– Я же сказал.

Она сразу встрепенулась. Носится повсюду, поднимая пыль, выдвигает ящики, сбрасывает все с полок. И происходит немыслимое. Внезапно у нее в руках оказывается какая-то книга, и Лили морщит нос, пытаясь разобрать ее содержание.

– Давай сюда! – кричу я, поскольку знаю, просто знаю: она нашла то, что нужно.

Вырываю у нее из рук книгу и опускаюсь на пол. Листаю в поисках фрагмента, который должен там быть. Когда нахожу его, передо мной словно отворяются небесные врата, с ангелами, тропами, арфами и прочей дрянью. Адреналин вбрасывает в кровь, точно приливной волной.

И тут я вижу кармашек. Изнутри к задней обложке приделан оттопыривающийся карман, в котором что-то спрятано.

Вытаскиваю конверт и открываю его. В раскрытую книгу выпадают фотографии.

При их виде из моей груди вырывается стон.

Девочке на снимке не больше двенадцати или тринадцати лет. Она стоит нагишом у стены, с привязанными высоко над головой руками. Снимок сделан в профиль, но я узнаю мужчину, стоящего прижавшись к ее телу, с плеткой в руке. На снимках он моложе, но это все-таки он.

Это настолько великолепно и так вовремя, что у меня прямо перехватывает дыхание.

Я стою неподвижно и слышу за спиной прерывистое дыхание Лили.

Небрежно и глупо со стороны того, кто оставил снимки здесь.

Но мне это на руку.

Раздались громкие удары в дверь. В комнате, как обычно, было совершенно темно, но София инстинктивно почувствовала, что еще ночь, а не утро. Постепенно зажглось освещение, и стала видна сидящая в постели Мадлен. Часы на стене показывали двадцать минут пятого. В дверь снова заколотили, нетерпеливо и исступленно.

– Сбор в столовой через десять минут! Надевайте джинсы!

Голос Буссе звучал сердито и пронзительно. Вероятно, что-то случилось. Какое-то несчастье или экстренная ситуация. Сколько она проспала, София не знала, поскольку до поздней ночи думала об Эллисе и блоге, но точно не больше пары часов.

Эльвира тоже проснулась и сидела, подтянув одеяло к подбородку с безумно испуганным видом.

– Что происходит?

– Не знаю, – ответила Мадлен. – Но надо одеваться и бежать в столовую.

Они в панике забегали по комнате, натягивая джинсы и то, что удалось отыскать в ящиках комодов.

– Ты имеешь представление, что это может быть? – снова попыталась София.

– Нет, Франц вчера засиделся допоздна. Мне, наверное, не следовало уходить спать…

Когда они спустились в столовую, большинство уже находились там. Они стояли в обычных шеренгах, усталые, с бледными лицами, растрепанными волосами и взволнованными глазами. В комнате было холодно и влажно, в окна стучал дождь.

Освальд стоял прямо перед ними. Одет он был, как обычно: черные джинсы и футболка. Он наверняка не ложился, но усталым не выглядел, а только страшно сердитым.

Он прочел блог!

Эта мысль подействовала на нее, как удар кнута. Несомненно, так и есть. Он сидел в Интернете, увидел этот отвратительный блог и все прочитал. Другой причины, почему он собрал их в четыре часа утра, София придумать не могла.

В дверь вошли несколько отставших, и Освальд сердито уставился на них.