- Я когда-нибудь бежал от ответственности? – обрываю его речь, делаю шаг к нему. Переплавляющая внутренности ярость моментально превращается в ледяное безумие.

- Нет, - спокойно глядя мне в глаза, отвечает Замир. Он знает меня с детства. И не боится, а зря.

- Я когда-нибудь подставлял своих парней?

- Нет.

- Тогда, какого черта ты со мной споришь? – реву я. – Едем.

Он кивает.

Запрыгиваем в машины и срываемся с места.

Черные внедорожники увозят нас из столицы по направлению строящегося коттеджного поселка.

- Ты что в другом месте не мог его запереть? – раздражение возвращается.

Через темные тонированные стекла рассматриваю свой основной объект строительства.

Элитный коттеджный поселок в непосредственной близости от столицы. Со всеми необходимыми благами цивилизации: от супермаркетов до спортивных комплексов, бассейнов и ресторанов.

Именно из-за этого поселка на меня точит зуб Полянский – мой давний конкурент.

- Он что-то вынюхивал здесь, - пожимает плечами Замир. – Сам виноват. Парни поймали его и позвонили мне.

Киваю. Принимаю к сведенью.

Машины останавливаются. Выпрыгиваю из теплого салона на свеже выпавший снег.

Иду к коробке из пеноблока.

Внутри стоят мои парни. Киваю им. Они расступаются в стороны.

На бетонном полу со связанными за спиной руками сидит Давид.

- Отец не простит тебя, - шипит он.

Один из моих парней пинает его в бок. Неуважение ко мне карается сразу.

Давид шипит. Дерзкий взгляд разгорается ненавистью.

- Ты пожалеешь, - снова шипит он.

Ильдар снова заносит ногу. Делаю ему знак остановиться.

Подхожу ближе. Сажусь на корточки.

Изо рта вырывается облако пара, хм, подморозило.

- Со своим отцом я разберусь, - говорю спокойно, внутри все напрягается. – Что ты делал на моей стройке?

Тишина в ответ.

- Хм, ладно, - отвожу взгляд. – Где девчонка?

Хриплое карканье раздается мне в ответ.

Херово ты подбираешь себе парней, отец.

Резкий выпад. Мой кулак впечатывается в живот Давида.

- Я и так знаю, зачем ты здесь крутился. Отец с самого детства отправлял своих шестерок шпионить за мной.

Парень хрипит и пытается отдышаться.

- Ты…

- Но никогда, - еще раз припечатываю его. Он замирает на несколько секунд, затем заваливается на бок, - никогда они не выказывали мне неуважения. Отец хорошо обучал их. Не тебя.

Поднимаюсь на ноги.

Замир протягивает мне куртку. Я даже не заметил, что выскочил в одном пиджаке.

Отмахиваюсь.

- Значит, ты - расходный материал, раз никто не потрудился объяснить тебе простых истин. Мы с ним – семья! И мы сами разберемся, а ты будешь догнивать в канаве.

Он лежит, поджав ноги и дыша мелкими глотками.

- У тебя только одна попытка – скажи мне: где девчонка?

Он упирается лбом в бетон и тяжело дышит. Делает глубокий вдох и…

- Но помни: мой отец украл молодую девушку, невесту моего брата, практически мою сестру… - говорю, а у самого неприятно покалывает в груди, разочарование и сожаление разливаются внутри. – Четыре дня она неизвестно где, оторванная от дома и семьи, от любимого…

Ну вот опять! Черт! Почему меня так бесит этот факт?

- …испуганная, уставшая, плачущая дни и ночи напролет. И если ей что-то грозит или что-то может навредить, то смерть для тебя будет желанным избавлением. Я прослежу за этим.

Он замирает, обдумывая мои слова.

- Я тебе обещаю, - добавляю, вкладывая в свой голос всю свою уверенность и желание доказать, что именно так все и будет.

Когда-то отец лично обучал меня и мечтал передать бразды правления своими ребятами мне. И, видит бог, я был хорошим учеником.

Он научил меня причинять боль и извлекать из этого выгоду. Я не горжусь этим, но с этим я вырос. Свою сущность не изменить.