Хоть на миг, но я стану свободной. Вот, вот… еще немного.
Еще…
Еще…
Давай же. Дай мне это!
Как вдруг в мир исступления нагло врывается резкий стук в дверь и гром-голос Рената:
– Катя.
– Блять! – кричу я раздраженно и пинаю со злости дверь пяткой. Открываю и шиплю:
– Ты не мог подождать?
Глава 15
Правда шипение быстро превращается в писк, когда я вижу, в каком виде передо мной стоит Ренат.
Вы думаете в душе он был хорош?
О нет, именно после душа, свежий, со стекающими капельками-брильянтами воды по торсу, он просто великолепен. Просто гребанный Аполлон. Мать моя женщина, мои трусики уже можно выжимать.
И я как дура зачарованная не могу оторвать взгляд от этого совершенства, спуская его все ниже, туда, где под белым полотенцем что-то стремительно вырастает. Что-то огромное и устрашающее. То, что ещё пять минут назад извергалось струей в стену.
Разве ему не нужен перерыв? Или он сексуальный маньяк… Боже, мысли об этом ещё больше горячат мою кровь, а киска начинает пульсировать.
Но все волшебство момента портит его гадкая усмешка. Дьявольская усмешка искусителя из преисподней. Самый опасный мучитель. И я уже давно там. Варюсь в котле собственных фантазий. Грешных. Неправильных. Таких же обжигающих как этот черный, голодный взгляд татарина.
И я прихожу в себя, только когда это хамло протягивает мне полотенце. Розовые тучки рассеиваются.
Вот это палево!
Оставила его в ванной. Ну не дура ли? Но самое главное не то, что делает Ренат, а то, куда он смотрит. Что? На грудь!
Вот идиотка! Вытащила, а обратно запихнуть забыла. Вот такие мы девочки – забывчивые. А мужикам лишь бы увидеть оголенный участок нашей плоти. Совести у него нет. Мог бы и отвернуться. Ради приличия.
Резко, гордо оправляюсь, даже не собираюсь поправлять ничего при нем, и слышу весьма сексуальную хрипотцу, от чего акцент Рената становится заметнее. Очень эротично. Запредельно.
– Ты что-то потеряла…
Рамки приличия. Нормы морали. Учебник по этике не одолжите? Это точно.
– Ты ошибся, – в наглую вру я и выпаливаю, – я была тут и… занималась важными вещами. А ты мог бы и подождать за дверью.
Он охватывает взглядом мое тело, обволакивает мужской энергетикой, запахом с примесью мятного геля для душа. Поджимает упрямые губы, которые хочется сделать мягче. Разгладить, поцеловать.
Хочется стереть с его лица вечно угрюмую, безразличную маску. Языком.
В миг я понимаю, что он не верит. Он же не дебил. Понимает, осознает и собирается разобраться, о чем говорят его сузившиеся, засверкавшие огнем глаза.
А мне страшно, потому что таким я его не видела никогда. Грозным как туча, напряженным как натянутая до предела струна.
– Я бы мог помочь тебе с… важным делом, – с прерывистым выдохом говорит он и грубо толкает меня в комнату.
Делаю замах рукой, чтобы этот придурок получил за свою наглость, но не успеваю. Даже подумать не успеваю.
Он перехватывает руку, оскаливается и резко заворачивает ее за спину. Двигает меня не к кровати, как я думала, – размечталась, ага, – а к комоду в углу комнаты.
– Ты что творишь?! – дергаю я телом, но он пинком раздвигает мои ноги и, прижимая одной рукой поясницу, шмякает меня грудью о твердую поверхность.
Второй без стеснений забирается ко мне в трусики. Слишком грубо. Дикарь хренов. Я стою с широко раздвинутыми ногами, ошалевшая подобным обращением к себе.
– Что ты творишь? Прекрати! – кричу я снова, а про себя шепчу: «Только не останавливайся».
Все, кабздец. Когда мозг с желаниями не в ладах, можно вызывать дурку.
Но не помогать же ему, не показывать, как на самом деле мне это нужно. Как он мне сейчас нужен. Его такая жесткая рука в моих шортиках.