Реакцию представить не сложно.

— Да блять! — слышу я ожидаемое рычание сверху и довольно ухмыляюсь.

— Что упало у солдата, то упало на газету, — вставая, кладу назад вилку на стол. — Будешь молоко?

Задаю вопрос Ренату шепотом, нагнувшись к его по-мужски красивому лицу.

Он смотрит на мою грудь и как-то дёргано ведёт головой вверх-вниз.

— Что? — поднимает на меня свой застеливший похотью тёмный взгляд.

— Я тоже здесь, Киска, если ты не забыла.

Ощущаю на своей талии горячую, грубую ладонь, что притягивает и сажает меня на свои коленки.

Подскакиваю, когда ощущаю его окаменевший член в джинсах, а Захар похотливо усмехается. Подлец.

Ладно. Поиграли и хватит. Одно дело дурачиться с одним мужиком, другое, когда к вашим играм присоединяется третий. Не мое это.

Наливаю каждому по стакану молока и накладываю лакомство себе, продолжая наблюдать за Ренатом. И мне очень нравится то, что я вижу.

Доволен. Уплетает вторую порцию. Да и Захар не отстаёт. У меня ползут брови вверх... еда уходит как в черную дыру. Я же не успела слопать и половину своей тарелки!

— Спасибо, крошка.

Захар как истинный джентльмен берет мою руки и целует ладонь, а после притягивает к своему телу и оставляет влажный поцелуй на… щеке. Что почему-то очень огорчает меня. Мог бы и поласковей отблагодарить.

Жду, пока он выйдет из кухни, и в момент падаю на коленки к Ренату, что уже собирался покинуть мою персону.

— Понравилось? — спрашиваю и провожу носом по его колючей щеке, вниз по шее, втягивая в себя мужской запах. — Почему ты сбежал? Я думала, между нами отныне нет преград.

Веду пальцем по его рельефной груди, что скрывается за совершенно лишней рубашкой. Просовываю руку и кайфую от бархата его кожи и шелка волос. Передергивает.

— Ты кое-чего не понимаешь, — он резко встаёт на ноги, скидывая меня с себя, как ненужную вещь. — Меня не взять вот этим.

Указывая в область моей груди.

— Я, знаешь, как охотник. Мне нравится самому преследовать свою жертву. Но я не беру то, что мне суют под нос, уж извини.

Выплевывает предложения и отпихивает меня в сторону.

— Н-не поняла? — хриплым голосом.

Нет, нет, я же не буду плакать?

— Не веди себя, как шлюха, Катя. Не одевайся как шлюха. И запомни. Я в жизни не променяю армию на твою дырку. Поняла?

Он хватает меня за дрожащее от обиды и негодования лицо двумя пальцами и рычит:

— Поняла, я спрашиваю?

— Да, — отталкиваю его. — Я все поняла! Не трогай меня больше никогда. И посуду, милый мой, мой за собой сам!

С этими словами, оставляя себе крупицу гордости, ухожу.

Наплевать. Не вышло с Ренатом, Захар с руки у меня есть будет.

Быстренько переодеваюсь, надевая короткую юбочку в клетку и топик, именно в его лице я ищу провожатого по магазинам.

— Я не слишком люблю шоппинг, — осторожно отвечает он, когда я с улыбкой стучусь в его комнату.

— Тогда дай мне ключи от своей машины, я съезжу сама, — предлагаю я, подходя к нему вплотную и протягиваю ручку.

Он оглядывает мой внешний вид и нервно смотрит в сторону на брелок своей низкой мазды. Снова на меня.

Кивает, принимая верное решение.

— Ладно. Почему бы не пройтись по магазинам.

19. Глава 18

Держу Катю за руку и стремительно веду из дома. К тачке. Как она и пожелала. К свободе от влияния Рената. Обычно оно мне не мешало. Ну есть и есть. Ну старше и ладно. Меня он никогда не подавлял, членами мы не мерялись. А в бою я готов жизнь за него отдать.

Но вот сейчас он перегибает. И мне становится жалко нашу девочку. Сначала тиран отец, сейчас друг, ведёт себя просто омерзительно с ней. Баб нужно боготворить, холить и лелеять. Особенно такую, как она.